То, что могло сильно раздражать адмирала в последнюю неделю - неопределенность. Именно она была сутью, пропитывающей все действия и сковывающая по рукам и ногам, как водоросли в темной воде. Вроде и можешь шевельнуться, но везде решение натыкается на всевозможные "но".
Флот не успел далеко отойти от берегов, был не до конца мобилизован. То есть было непонятно - имеет ли смысл отплывать и дело лишь за подтягиванием основных сил, пока авангард в пути. Или все таки смысла нет.
В бюрократичном насквозь Кёху малейшее нарушение в шестеренках правления приводило к хаосу во всей системе.
В итоге было принято решение об отзыве флота обратно и приостановке войсковой мобилизации.
Адмирал, когда прибыл ко дворцу и развил свою деятельность - сразу же был приглашен в один из кабинетов к малозначащему чиновнику, которого он не то что в лицо, даже по имени не знал. Безликая шестеренка дипломатического ведомства.
Кагито Лэй в иное время бы даже не пошел по приглашению такого "маленького человека", или вспомнил о нем не сразу. Но в условиях сложившейся обстановки и проявлямого любопытства к деталям об исчезновении микадо(а большинство то и сказать ничего не могло) любая информация имела значение. И потому ноги привели адмирала в этот кабинет. Как оказалось, не зря.
- Прошу вас, - с полупоклоном отворил створку скромного крохотного кабинета чиновник, пропуская адмирала вперед.
В оном маленьком кабинетике с низким столиком и одинокой гравюркой на стене сидел тот, кто вроде бы к данному ведомству не относится совершенно никак. То есть хорошо известный адмиралу в лицо генерал Тору. И безмятежно попивал чай.
- Доброго вам дня, Лэй-доно, - улыбнулся как всегда совершенно не скованно зеленоволосый, указывая на место перед собой. Там стояла вторая пиала, не тронутая пока никем. И пустая.
Потом генерал повернулся к провожатому:
- Спасибо, Такамичи. Можешь пока оставить нас наедине.
Тот поправил очки и с поклоном удалился, только створка тихо шурхнула.
- Как вам погода на море? Я слышал что ныне северо-восточные ветра запаздывают, - вздохнул, как будто это действительно его всецело заботило. - А ведь с ними к нашим берегам приплывают киаку-ри. Не слышали? Чудесная деликатесная рыбка, только ловить нужно до того как она разменяет свой первый год.

В словосочетании "змеиная улыбка" всегда чудится больше холода, чем там бывает. Потому проще будет сказать "по кошачьи прижмурился". Видимо как ответ на прямую, аки корабельная сосна, манеру морехода.
- Если говорить прямо - можно пропустить интригующие повороты. Но скажу - сядь. Для начала, - последняя часть фразы была сказана уже без искр смеха в темно-морских глазах. Хотя тонкая улыбка осталась, но глаза она уже не трогала, отчего в голосе холодно перекатывалось что-то непривычно-тяжелое. Нет, Томомаса не при приказывал, упаси Богини, но балагурство слезло как старая позолота. - Мне стоило больших трудов отловить тебя до того как ты поставил на уши весь дворец.
Видимо дракон не ждал от Кагито извинений, но вот что метафоричности в этой фразе было исчезающе мало - чувствовалось. Впрочем после голос потеплел, как и улыбка.
- Так что не отказывайся от чая, это, знаешь ли, упорядочивает мысли и успокаивает душу. А я тем временем тебе скажу то, что возможно покажется тебе небесполезным.
Небрежным жестом, пока говорил, генерал совершал поступенчатые манипуляции с пиалой для чая, сначала обдав кипятком над чайной доской, потом поставив и наливая сей исконно кёхуанский напиток. В движениях совершенно отсутствовала фарфоровая четкость кукольных мастериц из лучшых чайных домов. Но во всей небрежности этой старой ящерицы чувствовалась сноровка.
Отвалившись назад, генерал Тору продолжил:
- Во дворце не все в курсе, что микадо пропал. Сейчас конечно сдерживать весть это все равно что затыкать течи в дурно проконопаченной плотине в половодье, но твои действия, надо сказать, добавили туда неслабую брешь.
От отпил прозрачную горячую жидкость, сделав жест рукой, как отмахнувшись.
- Хотя конечно это ерунда. Заткнешь рот одному - двое запоют. Сейчас мы просто стараемся придать слухам не такое опасное направление. Что он загулял, или еще что-то в том же духе.
Пожатие плечами.
- Ты же знаешь нрав Его Величества. В эту побасенку поверят охотно, и не только потому что люди охочи до соленых сплетен. Наш микадо, да благословят его Богини, всегда щедро подкреплял такую репутацию фактами. 
- Но тут боюсь речь идет не о загуле. В Квартале Цветов его судя по всему нет. Хотя надо сказать у них там тоже сейчас подозрительный бардак, - второй взмах кистью, мол "но и сейчас не об этом".
- Мы ищем уже неделю, расследование под свою ответственность взял младший советник Асахито. Честно сказать, молодой честолюбец то ли романтик, то ли глупец, а может и то и другое сразу, не понял что на него это повесили как на козла отпущения.
На бледном лице ящера промелькнуло выражение то ли сочувствия, то ли сожаления, которое внезапно даже могло показаться абсолютно искренним.
- Только боюсь из его деятельности ничего не выйдет. А если выйдет, то мне впору сожрать свой хвост и уйти доживать старость в горный скит. Кстати, ты в курсе какую последнюю радость перед исчезновением сделал для генерала Тана наш всемудрый микадо? - задано было до жути светским тоном, как будто разговор о сезонных дождях в верхних долинах.
То, что генерал не сыпал точными сводками и фактами может и могло бесить сейчас адмирала, но если вдуматься..

О любви к краткости Томомаса знал, но увы, у зеленоволосого тоже был свой порог велеречивости. Наверное было в этом что-то от личного ритуала - рубленая резкость Кагито была столь же постоянна как медовая патока манеры Рока Тору.
На словах про цветочников на лице появился прищур с улыбкой, в которой явно читалось что-то не высказанное. Ну судя по тени смеха во взгляде.
- Если тебя заинтересуют нитки с его хакама - вместе с хакама, могу сказать где он его частенько оставлял. И кто у него его забирал. Премилая особа, надо сказать, - усмешка, веселая, подпирая костяшками скулу. Отпил чаю. - Захочешь - познакомлю. На выбор. Ну а если серьезно - наш Император был в некотором роде постоянен. В этом его понять можно, кому же не нравится, когда твои привычки знают вплоть до мелочей, начиная с того какой температуры наливать чай.
Хмык, в котором прорезалось больше холодной резкости. Сложно всегда было сказать, что являет из себя болтливость Томомасы. Может и впрямь доверительность к адмиралу была той породы, что личное иронизирование в адрес августейших особ не спешил скрывать, отвечая тем самым на прямоту Кагито. То ли генерал вообще по свойству характера не боялся распускать язык, хотя надо признать, играл на словесах он всегда тонко, никогда не говоря ни одного грубого слова напрямую.
- Только там его не видели с определенного момента, - тонкий рисовый фарфор казал узоры на боках, когда пиалку крутили в пальцах. - У меня есть..хорошие знакомые в квартале. Более того, он не появился на одной церемонии, где его ждали. Может это и к лучшему, но для нас тоже кое о чем говорит.
С тихим "цок" посудинка встала на лакированое дерево. От пары светильников по стенам бегали рыже-черные тени, огромные и как-будто толкающиеся в тесной комнатке, не находя себе удобного места, чтобы сверху послушать разговор двух придворных.
- Только вот скажи - зачем твои люди ставили на уши Квартал Цветов? - Томомаса поднял взгляд от бликов свечных на лаковой столешнице, глядя адмиралу в глаза. - Я может покажусь идеалистом в твоих глазах, но тому как ты действуешь я делаю вывод ты действительно не знаешь где Фэн Ю. И ищешь его.
Медовая сладость давно ушла из голоса, но он тек ровно и спокойно. В манере говорить у водяного змея всегда сохранялась некая плавность, даже сложно было представить кто когда-то он был полевым командиром.
Вопрос же мог бы показаться любому постороннему просто абсурдным. Но все таки в нем был смысл.
- Про Тана же могу ответить коротко - приказ генералу о выступлении. Министру финансов о подготовке обеспечения финансовой базы - ни слова, отчего тот и не думает выделять средства из бюджета. При этом по закону от тысяча двести тридцать пятого года Второй Эпохи, принятого в поправку к основному закону тысяча восемьсот двадцатого года Первой эпохи "О налогах на нужды защиты благословенных земель Кёхуанского Царства" при мобилизации армии кабинет податей автоматически вводит налог для поддержания штанов оной армии.
В голосе снова заплескались ноты ёрничанья.
- Надеюсь эти факты ты сопоставить можешь, у тебя же не голова железная, а только рука, - весело, но без злой поддевки улыбнулся. Дотянулся и налил по пиалам еще чаю, себе и адмиралу.
- Так что передай Белому, если увидишь его раньше меня, что у него есть выбор - откреститься сразу или попроситься в долю. Кстати, про девчонку что-то слышал, но не успел поглядеть своими глазами. И что, и впрямь хороша? - приподнятые брови, в несколько театральном жесте придирчивого скепсиса.

Мягко улыбнулся еле заметным вздохом, потом продолжил рассматривать тени на стене, махнув рукой.
- Пусть не ставили, но принимали в том участие. Не важно на самом деле. Ты не один, кто наводил справки. Течь все ширится. А слово "микадо", произнесенное шепотом, звучит громче набата для знающих ушей сейчас. Увы. Тут никто из нас ничего поделать не может, я об этом уже говорил. Могу успокоить, тут все руку приложили.
Повисла короткая, но какая-то совершенно не тяжелая пауза. Томомаса, о чем-то с легкой и какой-то человечной улыбкой смотрел в сторону, явно думая о своем. Пауза не долгая, всего несколько секунд, но Кагито смог оценить, насколько глубокая и ватная стоит вокруг тишина. Только слышно дыхание двух драконов и шорох одежды. Кажется еще чуть-чуть и как сребут коготками зрители-тени о бумажные стены коснется слуха.
Вздох разметал тишину, как дым рукой.
- О юдзе и их мечтаниях я бы тоже с тобой с превеликим удовольствием поговорил, каким-нибудь вечером на веранде, под теплое саке и теплый же ветер. Но для того нужно чтобы у нас было на то время, - понимающе улыбнулся на горько сказанное в сердцах адмиралом. - Не ты один так думаешь..Фэн Ю, кажется, слишком привык что его отец вечен. Принц, который никогда не должен был стать императором. Не могу скапзать что полностью разделяю эту точку зрения, но какой-то отзвук смысла в том есть. Кем он должен был стать - решает небо и Богини, а не мы. Но..
Пожал плечами.
- Как думаешь искать? Скажу сразу, у Совета есть свое мнение на этот счет, и пока встает вопрос насколько глубоко ты хочешь в это ввязываться, - говорил он ровно, но уже серьезно. - Слезть на полпути будет сложно. Не в это время. Сейчас настала эпоха честолюбцев, надо сказать есть и первые жертвы. Давай представим - ты нашел Фэн Ю. Что дальше?
Внимательный, но не давящий прищур. Рока Тору даже не думал скрывать, что сейчас он выбирает как поступить дальше.

- Знаю, не бросаешь... , - Томомаса, не меняясь в лице, смотрел то ли на адмирала, тот ли чуть в сторону. Из-за неверного света разобрать в почти черных глазах выражение было сложно. Палец пару раз мягко выбил ритм на лаке столика.
Тени замерли, зависнув над двумя, и задержав дыхание.
- Дерзко. Но понятно, - голос низкий, как шипение тяжелой воды в прилив, но такой же ровный. И становящийся все легче. Видимо дракон достаточно быстро разложил для себя все ящикам.
Вздохнул тихо, крутанул пиалку, благо пустую. Заговорил ровно, размеренно, с мягкой тяжестью, от которой можно было поверить - да, не только паркеты протирал.
- Тогда поступим так. И уж прости мой тон, но постарайся понять. Я..., - прозвучало подозрительно двузначно, выделенное голосом "я". Как будто это местоимение значило что-то еще. Или кого-то. - не станем/стану* тебе препятствовать. Что понятно. И даже поможем, на Акихико надежды нет. Но заключим соглашение. Ты, если найдешь микадо - приведешь его обратно. 
На пару тонов мягче, легкий жест ладонью.
- Нашей стране действительно нужна твердая рука и мудрый правитель. Но царская династия священна, ты ведь знаешь это не хуже меня. Она не может просто пропасть.
Последнее слово генерал выделил с нажимом, глядя прямо.
- Императоры не теряются. Потому что не могут. Они могут умереть в бою. В конце концов слечь от неизлечимой болезни под плач жены и наложниц. Но не исчезают, как бродячие монахи.
Змей цедил слова, как отрезая ножницами. "Цок-цок".
- Императоры уходят, насовсем, но на глазах своего народа. Надеюсь мы поняли друг друга.
Легкий наклон головы, тень улыбки, без каких-либо угрожающих нот, но и без показного веселья, столь ему присущего. Чуть приподнятая бровь, в терпеливом ожидании ответа.

* в кехуанском наречии слово, употребимое в обоих значениях.

- Рад что мы друг друга поняли, - улыбнулся генерал. - Ну я думаю опускаться до пинков я не буду, хотя запомню столь интимную просьбу.
Смешливый фырк.
- Тогда если будут вопросы - свяжись с Такамичи, если не сможешь найти меня или моего секретаря. Акихито пусть ведет свое расследование, но боюсь он не будет с тобой делиться результатами. И узнаешь что-то интересное - говори.
Томомаса с видом человека, который никуда не спешит, налил себе еще одну порцию чая в крошечную пиалу.

Когда адмирал открыл створку, то внутрь как песок хлынул тихий шелест, состоящий из множества мелких звуков. Кто-то где-то ходил, где-то переговаривались вполголоса, в соседнем помещении скрипели перьями несколько чиновников. Только сейчас можно было оценить насколько гробовая тишина была в кабинете.
Сбоку от входа стоял Такамичи, с вежливым незаинтересованным выражением лица. Поклонился, сверкнули стеклышки очков.
-Позвольте вас проводить, Лэй-доно.
Выход из дипломатического ведомства был такой же путаный, как и вход. Узкими служебными коридорами, где касаясь локтями еле-еле могли разойтись двое. За это время им встретился лишь один молодой секретарь, тащивший кипу чистого пергамента, хотя бумажные стены пропускали шорохи - как дыхание здания. Судя по всему рангом встреченный был ниже Такамичи, так как первым уступил дорогу, молча поклонившись и так же усеменив дальше.
Улица встретила свежим воздухом и выходом с небольшой балюстрады в один из внутренних садов с акациями.
- Это западная сторона. За калиткой выход к министерству податей, если налево, и министерству церемоний и театров - если направо. Меня же вы всегда сможете найти здесь, спросите старшего секретаря Такамичи Тачибана Но из отдела переписи.
Еще один легкий полупоклон.