Роза безупречна. Еще несколько дней, и в ее красоте появится печальная нотка умирания, роскошь лепестков уподобится прическе знатной дамы, великолепно выполненной, но растрепавшейся после долгого приема. Однако пока… Тяжелый шар чарующего цветка, темно-бордовый, бархатный, повис в неподвижном воздухе. Да, здесь даже воздух какой-то особенный, пропитанный зеленоватым полумраком, сладкими ароматами цветов и прели…. Он неохотно входит в глотку и, кажется, прокатывается не в легкие, а прямо в голову, так что может ударить в нее, как вино.
Ничего, здесь почти безопасно, это же самая окраина…. Девушка в одежде из плотной ткани оглядывается назад, где между кустами и стволами деревьев еще виден светлый проем и даже можно разглядеть один из домов. Затем снова оборачивается к розе, разглядывает ее, чуть откинув голову назад. Не стоит осуждать девушку строго. В конце концов, она еще очень юна. И любит цветы. Правда, ей больше нравятся лилии….
Пожалуй, нюхать ее все же не стоит… Окраина окраиной, а получить порцию сонного зелья можно и здесь. Нелисса кивает своим мыслям и медленно устремляется дальше по узкой, чуть заметной тропке-прогалине. Когда буду возвращаться, обязательно сорву несколько веток. Срежу шипы…. Здесь цветы еще не слишком опасны. Даже яд – на сутки лихорадки, не более.  Тогда как в центре…. Она проводит языком по губам, то ли нервничая, то ли предвкушая. А может, пришли на ум приятные воспоминания. Хоть Птаха и не любит химии, последние лекции учителя – о ядах и дурманящих соединениях – были невероятно увлекательны. «Эти вещества, прежде всего, очень интересны – невозмутимо вещал мастер – да, они опасны. Но что в мире не опасно, что и кто? Я опасен. Вы опасны. В это трудно поверить, глядя на юное существо, которое стоит, потупясь, у моего кабинета и стесняется войти, если не знает, хочу ли я его принять. А между тем и Вы, Нелисса, способны пырнуть врага Вашим длинным стилетом или превратить безобидное заклинание воздуха в источник смерти. Что же говорить о соке растений и составах на их основе?» Она не улыбнулась тогда – в присутствии хладнокровного учителя не хотелось лишний раз проявлять чувства. Но сейчас можно признать, что эти слова доставляют ей удовольствие. Она – опасна? Так не говорят о ребенке, зачем-то сбежавшем из дома на другой континент, каким она себе частенько кажется. И девушка кивает. Может, благодарит, может, выражает согласие. А может, просто уклоняется от ветки с черными кожистыми листьями, повисшей над тропою. Хотя к чему тогда чуть слышный шепот, те же самые слова, что она произнесла несколько дней назад в высоком светлом кабинете: «Да, учитель». Молчание отвечает Нейле, не нарушаемая даже шорохом ветерка тишь. В тот раз ответ был другим. «Тогда продолжим. Яд можно усилить или ослабить. Можно нейтрализовать. Больше всего и учеными, и… хм, практиками  ценятся новые и редкие вещества…». Затем было несколько прелюбопытных экспериментов. И вопрос, незримо повисший перед девушкой по выходе из кабинета. Странноватый для несклонного к суициду существа: «Где бы достать яду?». Тем более, хотелось раздобыть не простую отраву, а нечто действительно занятное…. К тому же, иметь в запасе немного хорошего яда всегда полезно – добавил ехидный внутренний голос. Спорить с ним Нейла не стала.
Квартеронка снова останавливается, в сумке чуть слышно звякают чистые склянки. Над тропой повисла огромная муарово-черная роза. Но не ее прелесть (хотя посмотреть на цветок стоит, определенно стоит) привлекла путницу, а скорее то, что только с четырех шагов она смогла различить небезобидную красавицу в сгущающейся зеленоватой тьме. Пожалуй, пора. Извлечь из сумки масляный светильник, запалить фитилек – дело нескольких минут. Недолгое колебание – и следом появляется платок, девушка завязывает им нос и рот. Вместо сладкого, тяжелого аромата роз, все более ощутимого с каждым шагом, она теперь вдыхает бодрый, свежий запах мяты: состав, которым пропитана ткань, должен нейтрализовать дурманящие испарения сквера, но сам по себе он пах довольно едко, так что, рассчитав предварительно результат, ученица добавила к нему немного мятного масла. Ну и глупо я, должно быть, выгляжу…. Однако лучше перестраховаться. Она продолжает путь довольно уверенно. И не удивительно – Рэкта навряд ли сунулась бы в сквер роз, если б всерьез верила его опасности. То есть, он, конечно, опасен. Но что в мире не опасно, что и кто? Не подлежит сомнению, что можно остаться в старом парке навсегда, нанюхавшись снотворного воздуха, можно наткнуться на шип и умереть от яда, тем быстрее, чем ближе к центру ты успел подойти. Сквер существует по собственным законам, в нем кипит неизвестная, загадочная жизнь. Но значит ли это, что старый сад, ставший вечным из-за чьей-то любви, отреагирует на вторжение? Скорее, ее просто не заметят. Так что, позаботившись о некоторых защитных мерах, девушка считает себя вполне способной раздобыть пару пузырьков реактивов и покинуть сквер, никого не потревожив и не встретив. Если тут вообще кто-нибудь есть. Пока что только листья тихо шуршат под ногами юной исследовательницы, осторожно, но неуемно стремящейся в самую глушь.