Антонио казалось, что разговор с бароном фон Эгридом если и не расставит все по своим местам, то уж наверняка вернет ему правильный настрой. И сон. О последнем он пожалуй почти мечтал. Но ожидания его оказались напрасны - вместо того, чтобы мгновенно уснуть, едва коснувись головой подушки, Антонио ворочался с боку на бок и убеждал себя, что не слышит никаких подозрительных шорохов. И вообще, что не встанет с кровати, даже если в его дом на полном скаку врежется стадо нордов.
Самоубеждение работало плохо.
И окончательно проиграло бой, когда внизу, в кухне, что-то грохнулось на пол.
Антонио оказался на ногах та быстро, будто и не ложился вовсе. И хотя в последние дни Шандер действительно вел себя куда как примерно, он по привычке готовился к какой-нибудь гадости. Гадости всегда случались именно в тот момент, когда все, казалось бы, начинало налаживаться.
Подхватив со стола тяжелый подсвечник (как будто это могло спасти его от голодного полузомби!) Антонио выскользнул на лестницу. К сожалению, особенной грацией он не обладал.
Зато обладал привычкой оставлять вещи не только без присмотра, но и где попало, что и привело в итоге к...
- Ох, - только и смог он выдохнуть, когда верхняя ступенька неприятно ударила его по затылку, а одна из ее товарок наградила таким же ударом позвоночник.
"Какая дурацкая смерть, - подосадовал Антонио, сползая на пол и ощупывая руками голову. - А ведь на такой нелепый вариант развития событий я совсем не рассчитывал."
Была ли на пальцах кровь, рассмотреть он уже не смог - перед глазами стремительно темнело.
Одно лишь могло бы его утешить, в случае безвременной кончины. Виной тому были бы не его дурные привычки, а стыдливо припрятанное кем-то у порога (слегка пожеваное и испачканное в пыли) куриное крылышко.

- Ри-по? - Антонио безуспешно пытался рассмотреть того, чей язык прошелся по его руке, а потом, убедившись в отсутствии результата, потянулся и мазнул пальцами по тому, что имело все шансы оказаться кошачьим загривком.
Но оказалось отчего то лбом, весьма и весьма напоминающим человеческий. Антонио даже не успел подумать о том, что это может быть очередной зараженный, забравшийся  к нему в дом от безысходности и разжижения мозгов. Ибо если бы мозги еще работали, то руку ему сперва попытались бы оторвать, и только после - облизывать. Череда образов, один другого краше, пронеслась у демона в голове, заставив его не отшатнуться, но совершенно по звериному зашипеть. Так проговаривать заклинания ему еще не приходилось и неизвестно, чем бы могла закончиться такая попытка усыпить ночного гостя, окажись он под рукой. Но пальцы Антонио ухватили лишь пустоту.
Зато глаза немного привыкли к темноте и ему удалось рассмотреть очертания зверя, осмелившегося покуситься на кухню Матильды.
Кошка. С птичьими крыльями и человеческой головой.
Очередная извращенная фантазия Ордена Креста и Розы.
Зная о том, что сейчас творится в рядах алхимиков, легко было бы предположить, что по городу могут бродить десятки подобных экспериментов. Но Антонио уже знал, что она - одна.
"Верно была очень голодна, если залезла в дом, - подумал Антонио, осторожно поднимаясь на ноги и на всякий случай держа руки перед собой. - Но если бы она хотела меня сожрать, то уже сожрала бы, верно? Главное не провоцировать. Не пугать."
Не пугать - легко сказать! Имея некоторое представление о жизни этого зверя в клетке, Антонио не был уверен, что самое невинное движение не окажется лишним.
- Я не трону тебя. Не бойся, - он не спешил подходить. Он даже не был уверен, что она понимает его, но старался добавить в голос властных уверенных ноток. Говорить с животными это почти то же самое, что говорить с детьми. Говорить с детьми нужно так, чтобы они не сомневались в тебе.
"А еще они любят подарки и угощенье," - вспомнилось ему.
Куриное крылышко, валяющееся у его ног, было не слишком привлекательной добычей, но другой у Антонио не было.
Он осторожно поднял его и подбросил поближе к кошке. Первый шаг был сделан.

Мблок! Ну надо же, - усмехнулся Антонио, запихивая палец в рот. - Она еще и говорит. Интересно, насколько хорошо у нее варит котелок?"
Палец побаливал - зубы у кошки оказались довольно острыми, но, на счастье, не слишком большие и в ближайшее время покидать своего хозяина палец не собирался.
А вот вкусная еда в лице Матильды вполне могла испариться из дома Моретти. Матильда знала себе цену и не стала бы задерживаться там, где хозяева позволяют себе пренебрежительное отношение к ее владениям. Самое смешное, что угроза "локти кусать будете" в данном случае должна была восприниматься буквально.
- Да стой же ты! - Антонио рванулся следом за зверем и судьба горшков повисла на волоске.
Сперва в руки ему попался хвост, потом край крыла. Он вцепился в них, не особенно надеясь ухватить кошку за шкирку.
- Стой! Эа фа-ран... мена-аура... тог, - с некоторой задержкой произнес он. Не то чтобы он всерьез верил в ее разумность, но попробовать стоило. - Не бойся. Тебе не надо меня боятся. Не надо бежать. Можешь оставаться и есть сколько влезет.
Перья под его пальцами были местами сломаны, местами опалены, но он вел по ним так бережно, будто они были покрыты чистым золотом.
И хвост он все-таки отпустил. Кошки, обычно, терпеть не могли подобных фамильярностей.

Когда когти разорвали ткань Антонио мужественно сдержался, в конце концов он был не какой-то там кисейной барышней чтобы причитать над изодранным платьем. Даже если оно, на полном серьезе, последнее и показаться в приличном обществе он теперь может разве что завернувшись в одеяло.
А вот когда те же самые когти, а вслед за ними и зубы (крылья и хвост тоже были замечены в соучастии, но вред нанесли разительно меньший) разом вцепились в разные части его тела, он зашипел не хуже блудной химеры.
Зная некоторые особенности своего организма, Антонио ожидал что через несколько секунд зубы и когти заскребут по костяной броне. Но, увы, результат был тот же, что и с гипнозом, а именно - нулевой. Как будто этот розенкранцевский образец обладал не только выдающимися (хотя и совершенно бесполезными) внешними данными...
Грохот и звон слегка оглушили хозяина дома, но зато спасли его руки и лицо от окончательного превращения в кровавую кашу. И даже вернули способность думать не только о том, как защитить глаза.
Двух слепцов у руля экономика Дагора уж точно не вынесла бы.
"Так значит ты блокируешь магию, - подумал он, уже не пытаясь схватить перепуганную химеру и позволяя ей спрятаться за своей спиной. - Но кажется делаешь это совсем неосознано. Потому что они держали тебя в клетке как зверя. А ты просто перепуганный ребенок, верно? Просто маленькая девочка у которой никого нет".
Он помнил о Стефании и, сам того не желая, спроецировал ее образ на химеру. Они совсем не были похожи, его гостья вообще смутно была похожа на человека. Но это вовсе не значило, что ей не нужна была помощь. Наверняка Стефания бы очень опечалилась, если бы узнала, что ее рыцарь оставил в беде бедного маленького зверька. У нее (Антонио готов был спорить) даже Мблок имел все шансы на прощение.
Настойчивое подталкивание под колено вывело его из задумчивости. Химера пряталась за его спиной и явно надеялась на защиту. Она ничего не могла предложить Антонио в качестве благодарности, так что он даже подумывал отказаться...
"Ох, ладно, кого я обманываю?"
Гремучий поднос, разумеется был повержен и поставлен на место. А в качестве контрибуции Антонио получил чудом уцелевшую крынку молока.
- Шшш... Не бойся, - он пытался говорить как можно тише и мягче, наклоняясь и ставя перед химерой полную до краев миску. - Здесь никто не станет выдергивать тебе перья.
А вот садиться с ней рядом, наверное, не стоило. Но Антонио уже сел и подняться без посторонней помощи было для него довольно проблематично.
- Их тут нет, - добавил он, протягивая ей открытую ладонь - для знакомства.
"Их, даст Татес, скоро не останется вовсе".