Первая Эпоха, время легенд

Шеегао и Шаафсин. Вечная верность
[float=left][/float]

ни принесли в Мист свою старую вражду, явившиеся из-за грани боги, Даан и брат его Татес; даже нетронутый юный мир не мог смягчить их сердца. Что бы ни делал старший – младший портил или создавал в издевку нечто подобное, но невыразимо уродливое, что бы ни нравилось старшему – младший только кривился в презрении и осмеивал. Старший приветил явившийся в Мист народ людей, назвал их искуснейшими мастерами, а младший создал гоблинов уродливых да ушастых и повелел, что в мастерстве и смекалке людям их вовек не переплюнуть, старший создал племя ангелов служителями своими и спутниками, мудрыми и прекрасными, а младший сотворил демонов, дал им пламя вместо крови и камни вместо сердец, а первого из ангелов обманул и отвратил от Даана, дав начало нечистому роду фурий.
Глядя на бесчинства Татеса, родившиеся из вод океана исконные боги Миста – Шаафсин и Шеегао косо глядели на младшего и молчаливо поддерживали старшего советом и предостережением, и сдерживала мягкосердечная Шаафсин своего яростного супруга, желающего изгнать смутьяна прочь.

[float=left][/float]

однажды, на вулканическом острове Сэлмир, на границе воды и пламени демоны возвели первый алтарь для своего бога. Из черного базальта и ониксового стекла был он, и во мраке ночи зажгли крылатые множество огней по всему острову, и возлили на алтарь вино и кровь, но в гневе явился Шеегао и разрушил все, и погасил пламя небывалой морской волной. Татес, что в демоническом облике тайно присутствовал на празднестве, вступил с ним в схватку, заступясь за своих детей. Эта битва расколола остров Сэлмир, сделав из одного – два, в его прибое до сих пор находят множество драгоценного оникса. В сражении Татес выжег душу морского бога и на обломках своего алтаря вырвал ему сердце когтями, обратив тело в пепел своей неисчерпаемой яростью. От этого и пошли слухи, будто Шеегао пропал или на самом деле был заточен Татесом.

[float=left][/float]

емного времени прошло прежде, чем Шаафсин отправилась на поиски своего мужа, она обыскала каждый уголок, каждую заводь Великого Океана, но не нашла даже следов Шеегао. И однажды она вышла на берег некоего острова и увидела одинокую демоницу на берегу и спросила, не видела ли та ее мужа.
Та сказала в ответ, что видела, как тот пришел принести себя в жертву своему безрассудству, и указала на лежащий среди камней обугленный диск с именем Шаафсин, который Шеегао носил в груди. Богиня лишь рассмеялась, с отчаянием и горечью, и сказала, что боги не могут умереть и, вернувшись в Кёху, взошла на гору Эр-хо, рассекла себе грудь и вынула на свет диск с именем Шеегао, и стала морской бурей, и ушла вслед за ним, чтобы однажды отыскать, вернуть в Мист и вернуться самой, и править в подводном царстве рядом с их детьми.
Из горячей крови Шаафсин, подхваченной ветром, родились драконы, а люди с тех пор, связывая себя узами брака, обмениваются круглыми подвесками с начертанными на них клятвами и именами супругов. Говорят, перед уходом богиня запретила упоминать своего мужа как мертвого, оттого имя потерянного бога стерлось из памяти живущих, а сам он стал лишь тенью. Говорят, теперь только драконы Кёху помнят о супруге Шаафсин, и из поколения в поколение хранят историю трагедии, постигшей древних покровителей их земли.

Проигранное состязание

[float=left][/float]

арод эльфов, что изначально был единым, явился в Мист на белых кораблях, спасаясь из неведомой страны, другого острова с иным Древом. Древние сказания повествуют о порче, что поразила то Древо и пожрала саму землю, и тогда бог эльфов Гэрвиаль, хозяин судьбы, смерти, справедливости и материи даровал их кораблям крылья, а ее супруга Лирайэль, что повелевает рождением, милосердием, интуицией, любовью и магией соткала для них паруса, что ловили ветра в пустоте между мирами. Так явились они в благословенные земли юга, омытые дождями и укрытые листвой, пришедшиеся по душе усталым и испуганным путешественникам. Магия эльфов, угасшая в долгом странствии, возродилась вновь, и то было добрым знаком, вестью о том, что Мист принял их.
Спустя годы и у богов появились дети – три старших сына, Кирем, Кэлрик и Кэйро, и младшая дочь, прекрасная Морвигэль. Братья не были похожи друг на друга, и у каждого были свои пристрастия, однако они всегда соперничали между собой, доказывая свое право на превосходство. Чтобы избежать ссор, мудрый Гэрвиаль повелел каждому из братьев взять с собой верных ему эльфов и отправиться прочь из южных земель, постигнуть ту науку, которая ему милее всего и, явившись вновь, продемонстрировать свои умения, чтобы он, их отец, сумел рассудить сыновей по достоинству и отвести каждому свое место*.

[float=left][/float]

астером металла и камня был Кирем, под его началом возводились величайшие замки, из-под его рук выходило лучшее оружие, его умением сотворено было три величайших меча древности: Койред Кром, меч молний, сокрушающий горы, Чернопламенный, ставший известным в руках демона-лорда Гхёру, и Хэрвидемэль, волшебный клинок королевы фей. Добрым другом Кирема был бог-король народа гномов, могучий Дан Греон, с готовностью взявший эльфийского предводителя в ученики и открывший ему сотни тайн, что окружают камень и сталь. На долгие годы эльфы оставили зеленый мир и спустились в подгорные чертоги гномов, что жили на западе, жадно черпали у них секреты и знания; мир без солнца изменил их, и тьма подземелий оставила свой след на их лицах – отныне кожа их стала синеватой и фиолетовой, а волосы – иссиня-черными, и с тех пор темным зовется племя запада.
Однако эльфы были излишне ревностными учениками. В желании своем одержать верх и получить звание искуснейшего из мастеров, чтобы заполучить одобрение бога, они оставили честь и забыли совесть, с каждым годом погружаясь в дрязги и раздоры. И однажды заметивший падение эльфов Дан Греон повелел своему другу увести свой народ прочь, чтобы вернуть их в привычные им леса, и чтобы соперничество не губило их дух, однако Кирем, возомнивший, что друг боялся, что он превзойдет его в мастерстве, унес из каменных палат обиду и злобу. В предгорьях он основал первое королевство эльфов за пределами юга, но, сколько бы ни стремился, так и не сумел создать ничего того, что превзошло бы его прежние творения, и в ярости он расколол свою наковальню и погасил горн, и не сотворил с тех пор более ни одной вещи.

[float=left][/float]

еликим магом был Кэлрик, любимцем матери, Лирайэль, покровительницы колдовства, и единомышленники ему под стать, великие мастера эфира, они искусно владели энергиями и сотворяли все новые заклятья, выращивали небывалые растения, управляли погодой, как им вздумается. Для обретения еще большей силы народ Кэлрика ушел вслед за своим повелителем на север, за море, к островам близ острова Древа, из корня которого росла вся магия мира.
Эльфы не пожелали делить свои тайны и свою магию с людьми и ангелами, чьи племена уже занимали острова Коннагир и Конмейр, они не обратились в обитель мудрости Даана, ибо знали, что бог покинул ее, оттого ушли они на самые северные пустоши и там основали свои поселения.
Говорят, снега выбелили волосы и выстудили сердца эльфов, которых стали с тех пор звать снежными, и это не зря – гордыня охватывала их, постигавших искусство колдовства все больше; сами они назвали себя фламерами – высокими эльфами. Однажды, сочтя себя единственными достойными, они войной двинулись на соседей, но обитатели Академии разбили войско безумцев, и в яростной схватке ангелы-стражи сразили Кэлрика и вырвали его сердце, поместив его под основанием башни Гарт, однако, говорят, это не убило великого мага. Со своим израненным предводителем снежные эльфы бежали прочь, и никогда с тех пор не было мира между ними и соседями, а сам Кэлрик поклялся, что не вернется домой, пока не захватит острова Академии.

[float=left][/float]

и ремесло, ни магия не привлекали Кэйро, третьего брата, ни материальное, ни колдовское не вызывало отклика в его сердце, куда милей богу было то, что тоньше и красивей, что нельзя было бы потрогать и почувствовать – невесомое искусство песен, летящая магия танца, тайны живописи и скульптуры, где прекрасное подчас оказывалось в одном движении резца, в одном мазке кисти от уродливого. На восточный остров Кёху, в опустевшую обитель Шаафсин отправился Кэйро и те немногие, кого он счел достойными, там они поселились среди зеленых холмов, и выстроили свои дворцы, и покрыли их фантастическими картинами, среди прекраснейших статуй и удивительных птиц пели они и танцевали, беззаботно и счастливо, но никто не мог обрести вожделенного совершенства, хотя и назвали они себя сей-лу, находящими и постигающими. Поиск их был нескончаем, в стремлении создать нечто новое эльфы и сам Кэйро изобретали все более странные и причудливые формы самовыражения, пока это не перешло в безумие. Подобно диким зверям бежали они прочь из своих дворцов, в первозданные горы и леса, тщетно пытаясь обрести секрет их девственной красоты, но земля молчала. Часть эльфов затерялась, остальные, вернув себе рассудок, среди бамбуковых рощ построили простые дома и более никогда не пытались сотворить совершенство, оттого с тех в искусстве Кёху есть традиция отвращения к идеалу, и подлинно прекрасным считается то, что имеет небольшой недостаток – неполный лунный диск на картине, специально сколотый край каменного фонарика.

[float=left][/float]

апрасно ждали сыновей Лирайэль и Гэрвиаль, и спустя дюжину лет они сами отправились навестить их.
Сокрушалась о неудачах милосердная мать, хмурился отец, однако слово его было твердо, не желал он допускать более раздоров между братьями, лишь в одном уступил он супруге – с тех пор каждый год они навещали своих детей и их племена в чужих странах: в первый день весны – сей-лу и Кэйро, осенью, на сбор урожая – темных эльфов и Кирема, в зимний солнцеворот – фламеров и Кэлрика, а летом, на солнцестояние отправляются в гости к дочери, ставшей великой мастерицей иллюзий, сотворившей народ фей и потаенное королевство, полное магии.

_________________________
*Дело в том, что у эльфов никогда не было принято считать детей старшими и младшими, родители сами определяют порядок наследников, эта традиция в Киане и в Академии сильна и сейчас.