По всей видимости, угроза распространения дурманящих зелий была достаточно серьёзной, чтобы стража действительно намеревалась довести дело до конца. К вящему смущению Тубана, они принялись пересматривать каждый предмет в их с Нелиссой скромных пожитках. И ведь сложно было бы обвинить их в этом!
Внутренний голос похвалил сам себя за решение оставить мешочек с древними монетами у родителей Нелиссы: не найдя ни зелий, ни писем, ни ещё каких-либо подозрительных вещей, служивые могли бы задаться вопросом, откуда у пары драконов увесистый мешочек монет, которые, с одной стороны, уже давным-давно не в ходу, а с другой – поди пойми, кто и на что их выдал...
Поймав смущённый взгляд Нелиссы, дракон запоздало подумал, что стираемые вместе вещи могут стать дополнительным доводом в пользу того, что сейчас ему уже совершенно не хотелось выпячивать.
"Тубан, ты доиграешься." – вновь напомнил о себе голос здравого смысла. – "Одно дело показаться с очаровательной кёхуаночкой перед незнакомцами, которых больше никогда, может, и не увидишь. Совсем другое – прийти так к отцу и матери Нелиссы. Хорошо же "прикрытие"! Что им-то скажем?"
Он надеялся, что его смущённый вид сейчас легко списать на всю ситуацию, при которой его, словно известного мошенника, безо всяких доказательств, "на всякий случай" трясут стражники.
Тем временем солдаты закончили с вещами Нелиссы, и Ларен попросил Тубана показать и свою комнату. Тому ничего не оставалось, как повиноваться. Здесь уже кое-что из его вещей вызвало некоторый молчаливый интерес. Щит Древа, который выглядел, как обычно, новым. Безо всякой телепатии Тубан представлял ход мыслей солдата, который переводил взгляд с лицевой стороны щита на его кромку: "Ладно, в бою этот щит не бывал. Но его что, даже ни разу на землю не ставили, прислонив к дереву? Будто только сегодня выковали!". Поймав вопросительный взгляд стражника, дракон ёмко пояснил:
–Это от самого Древа.
К счастью, никто не захотел разузнать подробнее о причинах появления столь щедрого дара.
Сам же он не в первый раз укорил себя в том, что ведь действительно, ни разу ещё он этот щит не использовал по назначению. Рычаг для открытия заклинившего трюма на корабле? Ярмо для впряжения в сломанную повозку? Носилки для прохожего, подвернувшего ногу, когда Тубан случайно налетел на него в порту Дагора? Просто внушительная деталь воинского скарба, которой наряду с бесполезным мечом ему однажды довелось без единого слова прервать намечавшуюся трактирную драку? Да и то сработало лишь однажды...
Всё это было таким мелочным в масштабах Миста – а то и вовсе выглядело с точки зрения Древа издевательством над самой сутью благородного предмета с довольно серьёзным зачарованием. Что, если за целый год он так и не найдёт более достойного применения – ни щиту, ни себе?
Солдаты аккуратно сложили всё, что извлекли из его сумки, обратно – вроде, и мелочь, но показательная: не желали они никакого зла драконам, просто работа такая.
Ларен, видимо, в характерной для себя манере, хранил молчание, и лишь в конце ещё раз сдержанно поблагодарил за понимание.
Тубан с вновь пробудившимися тревожными мыслями о будущем проводил их из комнаты, но остановился рядом с Нелиссой. Она и так знала о причине его смятения, так что повторяться ему не было нужды. Но вот кое-что важное обсудить всё же нужно...
С трудом удержавшись от того, чтобы доверительно приобнять её – не стоит лишний раз намекать на степень их близости – Тубан сдержанно улыбнулся, проведя рукой по непривычно пушистым волосам.
– Вот уж не думал, что окажусь в такой истории. Мне тут подвиги во имя Древа совершать надо, а у меня стража всякую дрянь ищет! Это ли не шаг назад в деле приумножения добра и помощи окружающим?
Они убедились, что остались в коридоре одни, и только тогда мужчина осторожно взял Нелиссу за руку и жестом пригласил в свою комнату за столик. Было что-то такое привычное и успокаивающее в этом прикосновении, что он не представлял, как раньше жил без этого.
–Нель, когда эти ребята изъявили желание идти с нами...–заговорил Тубан, не выпуская её руки. –Я вспомнил о твоём отце и представил, как всё это смотрится со стороны. Если бы мы пришли одни, то ещё понятно, как доказывать, кто ты такая. А в этой компании... Будет очень глупо заявлять, что ты на самом деле не Нагиса, когда они только начали нам доверять. А если они пойдут к Пайрису докладывать сразу, то... Он увидит, как дракон, который обещал беречь его дочь и отправиться за ней хоть на край света, заявляется к нему с драконицей-кёхуанкой. Да он может отправить меня восвояси прямо с порога, и будет совершенно прав!
Он встал и подошёл к Нелиссе чуть ближе, взяв её и за вторую руку и глядя в глаза с той своей полуулыбкой, которая часто играла на его лице, когда он смотрел на неё.
–Давай завтра попытаемся сохранить видимость того, что мы действительно просто спутники. Обычный дракон из Дагора провожает кёхуанку, и у каждого своя жизнь. Ну, да, нравимся друг другу – а кто бы тут был равнодушен? – но ничего такого... Ну, знаешь, такого. – он кивком указал на их сцепленные руки.
–Или такого.
Первоначально он не думал делать ничего подобного, но зародившийся в душе огонёк за последние несколько дней понемногу начинал требовать подпитки, затмевая сомнения и неловкость.
Тубан аккуратно и даже в чём-то выверенно, словно всё ещё пребывая в истинном облике, подался навстречу Нелиссе, оперевшись на столик, и коснулся её губ своими.
Почему-то он казался себе сейчас большим и неуклюжим. Но главное, при этом он знал, что всё идёт как должно.
Теплота, счастье, чуточку любопытства и задора – не нужно было задействовать телепатию, чтобы они будто висели в воздухе вокруг него, когда он отстранился и с уже неприкрыто сияющей улыбкой взглянул Нелиссе в глаза.
–Давай почаще так желать друг другу спокойной ночи? Но – кроме завтрашнего дня!
Отредактировано Тубан (2022-06-18 01:05:18)