Опаловая площадь
На губах Зэла промелькнула улыбка. Пока она стояла, вытирая рукавом слезы, он, кажется, извинялся. Без слов "прости, я- дурак", но из контекста было понятно, что видеть женские слезы ему тяжело или неприятно. Он предложил пойти одним путем, согласившись, что в городе оставаться было нельзя. Стоя к мужчине спиной, Ришь еле заметно улыбнулась: с василиском у нее было больше шансов сохранить свою шкуру невредимой, ведь теперь они были фактически партнерами. Девушка развернулась и тихо сказала:
-Пошли. Лес она смогла бы найти даже если бы её поставили в самом центре города с завязанными глазами. Для своего роста охотница шла довольно быстро: ловко закинув колчан со стрелами и лук за плечо, она поправила кинжалы на поясе и повесила на локоть дорожную сумку. Эх, жаль Кагора нет рядом, он бы быстро домчал нас до места. Однако пешком идти было безопаснее, поэтому Шакки то и дело сворачивала в переулочки, изредка останавливалась, прислушиваясь. Всего несколько раз им встречались люди, кутавшиеся в теплые куртки и шубы: ночь выдалась морозной. Эльфийке показалось, что даже в Киане не было таких зим, когда весь город как единая льдина стоял без снежного покрова. Деревья в парке потускнели и жались от холода, даже фонари, горевшие на улицах смотрелись словно пожухшие осенние листья. Миновав дома на окраине, девушка вдохнула запах леса, манящего своей близостью. Снег стелился тонким ковром, на котором оставались нечеткие следы, что было на руку нашим беглецам. Лесная эльфийка всё глубже уходила в чащу, изредка оборачиваясь и следя за Фобосом, пробиравшимся через сухие ветки. Лес начал сгущаться, но девушка чувствовала себя будто рыба в воде: она ловко перепрыгивала через поваленные деревья, проходила между стволами. Наконец, они вышли на небольшую поляну. Шакки потопталась на месте, оглядела кроны и бросила рюкзак, занявшись костром. Охотница искала ветки в радиусе нескольких метров от места их пристанища и, набрав достаточно хвороста, собралась разжигать огонь. К сожалению, в связи с прошедшим вечером снегопадом, поленья горели нехотя, с треском.
-Непривычно ночевать в лесу не одной.-впервые за всю дорогу молвила Падма и начала рассматривать своего спутника. Она хотела сказать "с мужчиной", но ей показалось, что эта фраза будет понята превратно. Нужно было подбросить что-нибудь сухое, что хорошо бы горело, но таких предметов и вещей у эльфийки не было.

Отредактировано Ришь Шакки (2012-07-23 20:48:45)

Ришь Шакки
Они ринулись дальше.  Фобос не думал о том, что ему жалко или не жалко девицу, за всю жизнь он познакомился со многими людьми, Ришь пока не была исключением из правил, как та же Ева, которая пережила встречу с убийцей и маньяком и не лишилась своей милой головки. Интересно, жива ли она теперь? Если да, то Ева до сих пор жила в Дагоре, скорее всего,  где-то в предместьях.  Она любила свежий воздух, уединение и  окружение попроще. Возможно, он когда-то любил ту фею.  Но это настолько в прошлом, что давно забылось. Хэйзел активно передвигал ноги, стараясь поспевать за юркой эльфийкой. Похоже, она немного успокоилась, повеселела.  Как показалось мужчине,  девушка была привычна к  походному образу жизни, так как она довольно  легко тащила на себе все вещи, при этом не прогибаясь под их тяжестью.  Но резчик и сам был не лыком шит.  Он даже не успел стянуть торбу в таверне, точнее, успешно подобрал ту с колен, когда  началась заварушка.  Человеческие жизни – были важным делом, ибо один из погибших оказался гвардейцем, чего никак и никому не хотелось. Возможно,  преступление свалят на одного пьянчугу из  общей кучи, который не сможет отбиться деньгами. Было холодно, как и любой, кто хоть немного зависим от  погоды и  был хоть отчасти  хладнокровен,  Фобос испытывал дискомфорт. Кутался все сильнее в котарди, но бесполезно. Мороз  пробирался до костей, мжучина активно тер плечи ладонями. Учитывая его состояние, все нынче было  не особо приятным. Нос болел. Болела голова. А алкоголь еще не настолько выветрился, чтобы  можно было размышлять на трезвую голову. Все припадки мышления теперь заканчивались  возможностью укрыться в теплое помещение или, хотя бы, разжечь огонь.
На городской дороге еще попадались редкие прохожие, закутанные  в плащи и шали так, что приходилось завидовать.  В некоторых домах горел свет. Вообще, ночь была похожа на какую-то сказочку, тихую, но довольно добрую.  Чем дальше, в лес, тем становилось мрачнее. Ни живой души. Никого. Ветер с гулом проносился между облезлыми ветвями деревьев. С каждым шагом, казалось, ступаешь в какой-то совершенно другой мир, портал в неизвестность. К концу жизни Хэйзел стал слишком романтичным, как он сам себе периодически заявлял.  Теперь он чаще подмечал какие-то особенности  местности, собеседников и прочих вещей, которые его окружали.
Ночь вступила в свои полномочия, а двое беглецов достигли чащобы.  Под ногами жутковато скрипела трава, закованная инеем. После каждого шага оставалась довольно очевидная вмятина, впрочем, через какое-то время мертвая растительность приподнималась,  прикрывая путников от возможной погони.
В голове крутились волчком воспоминания, перерастающие во вполне ощутимые картинки: тот же воздух, те же запахи, те же тени и бесконечные деревья.  Лес никогда не приносил василиску ничего хорошего, ему казалось, что это судьба так постаралась,  он никогда не возвращался из этого царства растительности  просто так.  Мужчина горько провел  холодными пальцами по  шраму на горле.  Резчик все еще держался за девушкой, не стараясь ее обгонять или поворачивать куда-то в другую сторону.  Наконец, дошли.  Небольшая посеребренная снегом поляна оказывался в кольце из практически идентичных стволов.
Падма принялась разбивать лагерь. В этом деле Фобос мог лишь палатку поставить, огонь разжечь, да уху настряпать, все.  Почти никаких причуд  кочевой жизни. Вскоре, благодаря общим усилиям,  костер был разведен.  Поляна озарилась теплым оранжевым светом, ветки трагически потрескивали,  нормально гореть они не хотели. Еще бы, погодка не шептала, это точно.
-  Ну, я уже проходил через леса с кем-то, ничего странного. Спать нам тут не удастся,  я скорее засну из-за мороза, а не по собственной воле.  – Он стянул с одного запястья старую тряпицу, чтобы утереть лицо. Боевая гоблинская раскраска была не к месту.  Девушке могли тут же открыться множественные шрамы  у кисти, на предплечье.  Подобные могли появиться у тех, кто  яро не хотел содержаться в наручниках  стражи или кого-то еще.

Ришь Шакки,
Фобос забыл об осторожности. Боль была хоть и не невыносимой, но неприятной. Силы медленно покидали тело мужчины, вот и мысли были направлены не на  что-то важное.  Предполагалось, что кому-то придется поплатиться за такую беспечность. Но не сейчас. Позже. Жестоко, подло, но позже. Величайший убийца не мог, разыскиваемый столько веков, попасться так просто в каком-то Дагоре. Хотя, именно с этого города все и началось. Не в прямом смысле слова, но ведь когда-то именно в глуши, в предместьях, некто Мизери повстречала демона, но лишь за тем, чтобы съесть.  Сжуй бы эта бестия какую-нибудь нужную травку, все бы завершилось до своего начала. Не появилось бы еще одной детской страшилки.  Мблок забери, как же часто Хэйзел думал об этом.  Он прикрыл лицо рукой. Тряпка, как шкурка какого-то животного, безвольная и мокрая от крови,  свисала вниз.  Казалось, что этот мужчина, сидящий тут на бревне, старающийся согреться, находился в отчаянии.  Нездоровая психика, подбитое здоровье и многие мелкие детальки частенько вызывали  у полукровки то приступы хандры, то безумного веселья.  Странности –они такие.
Эльфийка казалась спокойной.  Она методично руководила костром, один раз подбросив еще  сухих, но  несчастно тонких веточек. Он даже и не заметил, как девушка опустилась рядом ,на бревне. Мужчина удивленно повернул  ней голову, точно, надеясь, что  остроухая обязательно объяснит, чего это ее понесло  прижиматься. Ответ пришел сам, без слов Падмы.
-Холодно,  мать через колено! -  тело сильнее задрожало. Сейчас бы Хэйзел и сам  не прочь был прижаться поближе к чему-то или кому-то теплому.
-Пусть поищут. Мне, - он хотел сказать «не в первой», но вовремя осекся, - Все равно.  Пускай, что будет, то будет. Надо же кого-то в очередной раз повесить, распять. Денег на  отрубание башки у меня нет.
И в самом деле. Он прибыл в город не только для того, чтобы нарываться на очередные приключения, основной задачей было что-то более важное. Мокрая  и липкая от пота и крови рука легла на ключицы, пальцы, как жадные до падали черви, быстро нащупали грубый шнурок, на котором определенно что-то висело, что-то типа кулона или амулета. Парочка деревянных побрякушек уже покрывала шею, но чуть выше.  То, что таким образом проверял василиск, было, как могло показаться, важнее. Гораздо.  Он довольно расплылся в улыбке. Голова тут же лишилась мерзких мыслей о боли, неудачах, бедности и погоне.
-Пошло оно все. – Устало произнес резчик, поправляя ворот рубахи.
Становилось холоднее. Лес наполнялся песнями ночных птиц и охотничьими кличами местных хищников и жертв. Тут жизнь только начиналась, как в своеобразном городе. Невидимом для обычного глаза.  Тем не менее, Фобос оглянулся, резко развернувшись всем корпусом назад, ухватившись для равновесия за промерзлую землю. Нет,  ничего ему не казалось. Сзади, как всегда, никого не было. Слова девушки заставили  Тайнгью выйти из своих размышлений. В очередной раз.  Он быстро глянул на изуродованные руки, увитые вздутыми венами, и  так же скоро спрятал их, натянув рукава котарди.
-  Не женат. -  Отрезал грубо резчик, несколько раздраженно глянув на эльфийку. Змеиные зрачки сузились до невозможной степени, а безразличный серый цвет глаз принял желтоватый оттенок, из-за пламени неподалеку.
-У всех бывают свои неудачи. Только вот я в большинстве случаев, знаю, в чем заключаются мои промашки. –Nвердо выговорил Зэл, сильнее вжимая голову в плечи. Он не хотел, очень не хотел бы говорить о себе, ибо эта тема была так развита сторонними фантазерами, что рассказ самого настоящего мифа вышел бы из его же уст суховатым. Не был наш герой блестящим или хотя бы неплохим оратором. Так-то.
-Если ты так волнуешься,  что нас будут искать, почему же ты сидишь тут? Ждешь, когда я еще что-нибудь эдакое скажу или… Сделаю? – он перешел в откровенное нападение. Не хватало раздуть капюшон, как то делают настоящие змеи из более южных земель Миста. К оружию резчик пока даже не тянулся. Он слишком озяб,  слишком устал, это вот чувство беспомощности и порождало в нем жгучую агрессию, способную заразить любого, находящегося в минимальном радиусе от очага.

Морщины ощерились сильнее из-за игры  света и тени.  Сейчас Фобос без проблем мог сойти за произведение собственных рук – деревянную фигуру, которую довольно неплохо выделали самыми тонкими  резаками.  Подобные лица можно было видеть часто на некоторых гравюрах. Обычно такие вот лица не занимали у граверов  много времени.  Она было уже начала петь какую-то песенку про феньков, ну надо же. Еще недавно  ее нож пресек жизнь одного гвардейца, после чего она же лила горючие слезы, а теперь… Теперь снова готова сунуть обидчику под ребра нож.  Кто этих баб только учит держать в руках оружие.  Разве не место ли их где-нибудь у очага, в доме, на рынке, но не в лесу с луком и  прочими цацками. 
-Тронуть тебя? Ха! -  голос срывался, было довольно холодно, а лишнее перевозбуждение, грозило обильным потоизлиянием, которое в свою очередь, плохо бы сказалось потом на температуре уважаемого Тайнгью.  Этого, похоже, мужчина опасался сильнее вооруженной эльфийки.
-Кто еще кого тронет. Я даже оружие в руки не взял, а ты уже готов порубить меня на мелкие куски. -  Он, будто успокоившись, сел обратно на бревно, тяжело дыша.  Да уж, если девица и впрямь пришла по его душеньку и просто играет с ним в «самое незабываемое приключение жизни», то она своего несомненно добьется. Убить Фобос в таком состоянии было нетрудно. Или же что-то сможет его спасти? Он вспомнил о случившемся в таверне. Вероятно, штука могла бы еще раз пригодиться.
-У меня нет желания валить тебя прямо тут  в эту чертову холодину, чтобы схватить воспаление легких или чего еще. Мне бы сейчас отоспаться, но я даже этого толком-то сделать не могу. – Зэл фыркнул и сплюнул себе под ноги, после чего вытянул руки к огню.  По пальцам через несколько мгновений пролилось долгожданное тепло.  Вытянутые  кисти и предплечья дрожали.  Василиск никак не мог успокоиться.
-Извини, хорошо. На меня иногда, того, находит… -  Внезапно выдал Хэйзел и отвернулся от девушки, предполагая, что если бы та хотела убить его, давно бы этим занялась. Авось ,поживет еще немного, может быть, выйдет из всей заварушки сухим.
-Я слишком похож на маньяка- насильника, да?

Луна была настолько яркой, что казалась безликой.  Свет же ее, однако, заливал полянку, на которой находились беглецы,  не полностью, костер учувствовал в освещении пространства в большей степени.  Парочка нынче походила на две своеобразные площадки для  театра теней.  Собственно, Фобос обращал на это внимание слабо.  Мысли никак не хотели собираться в цельный пучок, мужчина находился в крайне странном для самого себя состоянии. Вероятно, к этому приложил руку ночной холод. Василики, как известно,  впадают в спячку при неблагоприятных условиях.  Спать, однако, не хотелось, но думать хотелось еще меньше.  Зэл повернулся к Падме, ее заявление заставило его громко прыснуть. Кровь лихо брызнула, оросив  пожухлую  траву, прикрытую инеем.  Полукровка тут же прикрыл лицо  недавно размотанной тряпкой.  Некогда ветошь была более-менее серого цвета, сейчас же походила на экстравагантный  багровый дамский платочек.
-У меня иммунитет. – Произнес Фобос в нос, шмыгая.
-То бишь, твой отец был тоже маньяком-насильником. Знаешь,  я понимаю, что некоторые дамы изначально предпочитают других дам или же козлы-шовинисты слишком долго указывают им на их место в жизни… У плиты с пригоршней детишек. Но ты, похоже, не из этой компании. Навскидку, не нравится активное мужское внимание или кто-то уже добрался? Это я так, можешь не отвечать. -  Хэйзел  махнул рукой, мол, не обращай внимания.
Своеобразный иммунитет у него и вправду был.  Небольшая вещица  сейчас  теплилась под рубахой,  наделяя своего хозяина  самым мощнейшим щитом, на который, между прочим, могли отреагировать местные жители, звери, птицы, даже деревья. Пока  силу Древа никто не пытался приручить.  И Фобос очень надеялся,  что приручение это не проявится, точнее, об этом не подумают жители леса.  Он снова прижал руку к вороту рубашки, чтобы проверить, как там заветная Щепка.  Все в порядке, похоже,  приворот не занимал много энергии.
Шлепок по спине развеял своеобразный туман в голове, Зэл выпучил глаза и снова взглянул на эльфийку.
-Стоп, я ее не начинал!-   Мужчина активно замотал головой.
- Ты первая начала рассовывать ножи во все щели.  Мен бы они вывели за дверь и хорошенько бы отмутузили, но это дудки.

Фобос глянул на девушку несколько недоверчиво.
«-Как легко их, оказывается, успокаивать». – На лицо выплыла сама собой весьма недобрая ухмылка, впрочем ,не то, чтобы особенно злая. Сие вообще ничего не значило, лишь намекало на то, что не все помыслы скорчившегося и подрагивающего на промерзшем бревне существа кристально чисты. Для этого даже не требовалось ухмылки. Убийца был  темен, душа его была черна. А мысли представляли бесконечный океан в самый лютый шторм. Конечно, кто-то сразу думает ,что так и должен выглядеть посланник смерти, пресловутый Фобос, детская страшилка, но слишком многие также умудрялись заходить в охоте на него куда-то вглубь, путаясь в показаниях очевидцев, гоня куда-то не туда свою логику, интуицию, шестое чувство. Хэйзел Тайнгью, пьяница и иногда резчик в предместьях Киана был слишком  убог, чтобы показаться опасным. Хотя вид имел, честно сказать, не самый дружелюбный.
Он прищурился и слегка тряхнул головой, чтобы некоторые пряди волос упали в другом направлении. Секущиеся концы не лучшим образом щекотали ноздри.
- Да нет уж, что-что, а становиться бабой –это чересчур. Уж лучшей жабой. Прости меня за такое сравнение, но даже болотным уродцам приходиться несколько лучше… Нежели вам, вашему народцу. – Он нарочито громко хрустнул посиневшими от холода пальцами, после чего принялся вычищать грязь из под ногтей самым что ни на есть бесцеремонным образом. Чего уж ему было церемониться, когда тут аж баба плюется. Дивные эльфы, ну да, ну как же.
Закончив со своим маленьким занятием, Зэл снова взглянул на девицу и вытянул вальяжно руки и ноги к костру. Да, на жабу он был похоже и без того, не хватало внушительного пивного брюха, Зибилле позаботилась о том, чтобы это создание получило до нельзя нескладное тело и конечности. Просто-таки  пугало с кукурузного поля.
Полукровка фыркнул и вперился взглядом так, словно хотел просверлить в собеседнице дырку.
-Я не стал размахивать ножом. Тем более, за пьяную ругань еще ни разу не убивали. За такую, я имею ввиду. Ты кто, королева, чтобы за твоим промахом следили все гвардейцы в округе. Они были выпившие, я тоже. Подрались бы. Скрутили бы они меня на заднем дворе, поломали бы пару ребер, отправили бы на недельку в темницу. Что я, не видел, что за дерьмо творится там?  -  В приступе болтовни  он снова неоднозначно ухмыльнулся, показывая поеденные в некоторых местах желтизной зубы.
-Ножом в брюхо и кулаком в нос –это не одно и тоже. А теперь забудем. – Фобос отвернулся, обняв собственные костлявые плечи и энергично их растирая.
-Если бы я хотел его убить, даже будучи пьяным, я бы сразу вытащил вот этого малыша. – Мужчина ловко выудил из ножен за поясом внушительный сакс, лезвие которого еще не успело отойти от крови.
-Им перебивают руки и ноги во время пыток в Дагоре. Когда-то эта штука была включена в стандартный набор каждого армейца, но исключили, посчитали слишком уж неудобным.

Начало игры

Особняк графа возвышался над деревьями.
Дрэйвен совершал свою ежевечернюю пробежку по окрестностям, стараясь не отходить далеко от места, которое на какое-то время стало ему домом. Вот уж действительно, счастья привалило, перепрыгивая очередное поваленное дерево, подумал вор. С тех пор как я стал здесь жить, моим единственным собеседником был только загадочный граф, немногим моложе меня, да некромант, появляющийся изредка то тут, то там, досаждающий своим присутствием в самые неподходящие моменты. Даже сейчас мне кажется, что он пристально наблюдает за мной.
Бег продолжался. Прыжок, перекат, еще прыжок - цепкие пальцы хватаются за ветку, тело по инерции раскачивается, прыжок! Взобравшись на дерево повыше, Дрэйвен огляделся.
Солнце уже садилось - еще полчаса и оно совсем скроется за горизонтом. Станет еще холоднее, чем сейчас.
Нельзя остывать - решил мертвец, поплотнее обмотавшись шарфом. А потом вспомнил, что не чувствует холода...
Вместе с Солнцем разрасталась и зловещая тень, отбрасываемая особняком графа. Казалось, что еще немного и она поглотит весь мир, вокруг воскресшего вора.
Само здание недавно отреставрировали. Когда-то оно принадлежало какому-то могущественному и влиятельному дагорскому вельможе, однако, при невыясненных обстоятельствах весь род хозяина особняка умер от неизвестной болезни, а само поместье опустело, считаясь отныне проклятым. Так оно простояло со второй эпохи, почти что до наших дней, пока в 1424 году не появился Граф. Он каким-то образом договорился о продаже ему участка земли, и вскоре особняк начал "новую жизнь" с новым хозяином.
Прыжок, смягчающий перекат и снова бег. Впереди кустарник, который лучше оббежать, нежели через него продираться. И вор оббегает, выходя тем самым к оврагу.
Лужи в низине покрылись тонкой коркой льда. Спустившись вниз, мертвец вскрывает одну из таких корок и умывается водой. Потовые железы у искусственного тела отсутствуют, так что это скорее привычка, нежели необходимость.
Еще полчаса активного бега, с элементами акробатики и Дрэйвен решает устроить привал.
Не хочу возвращаться в особняк, - доставая огниво и разжигая костер, вор оглядывается по сторонам, на всякий случай. - Из Графа, конечно, приятный собеседник, но в его доме даже у стен есть уши. Пусть мне и нечего скрывать, но чувствовать на себе постоянную слежку все-таки неприятно.
Под треск веток и пляску огня, Дрэйвен уселся на земле, сняв перчатки и вытянув руки к теплу.

Отредактировано Дрэйвен (2012-10-01 20:05:15)

Шакки провалилась в пустоту, казалось, заснула глубоким сном. Но привыкшая жить в одиночестве, да к тому же, в дремучем лесу, Ришь всегда держала ухо востро и спала довольно чутко, слыша каждый шорох. На губах промелькнула еле заметная улыбка, девушка еще крепче сжала предплечье мужчины, совсем облокотившись на него. Романтичная картина, не правда ли? Она почувствовала, как что-то мягкое ложится ей на плечи, снова улыбнулась...

---утро----
Ришь открыла глаза. Первое, что она увидела- дымящиеся угли, в которых еще теплился оранжевый огонек. Но почему они были так...близко? Подниматься девушка не спешила, решив осознать, сначала, в каком положении она лежит. А лежала она на коленях у василиска (и как так вышло?), накрытая теплым покрывалом, непонятно откуда взявшимся. Забавно. Мужчина молчал. Значит, еще спит. Шакки почувствовала, что тяжелая мужская рука лежит на её бедре, и усмехнулась. Ладно, оправдаем, учитывая, что во время сна невозможно контролировать позу. Но нужно было как можно скорее избавиться от этого дурацкого положения, которое совершенно не нравилось Ришь. Еще меньше ей хотелось бы, чтобы в этот самый момент василиск проснулся. Девушка приподнялась немного и заботливо убрала его руку со своего тела, затем села рядом, рассматривая спутника. Он спал, наклонив голову к груди, а может просто не придавал ничему значение? Охотница с интересом разглядывала вещицу, висящую у него на шее, сверкающую голубым оттенком. Щепка? Хм, странно. Она хотела было протянуть руку, чтобы потрогать её, но потом передумала, решив не тревожить зря. Взяв лук и колчан стрел, которые мирно стояли ближайшего дерева, Шакки порылась в рюкзаке и, отыскав три яблока на дне, положила два на бревно возле василиска. Вряд ли он стал бы есть фрукты, но эльфийка посчитала это ответной благодарностью, пусть и своеобразной. Облокотившись на ствол дерева, девушка откусила кусочек яблока, которое оставила себе, и всё смотрела на своего странного партнера. Бросив огрызок в свежий снег, охотница поправила рюкзак за плечами и собралась уходить.

В голове крутились мысли о проваленном задании: за двенадцать часов всё было перечеркнуто. Кого теперь ей искать? Какой бы вариант ни придумывала Шакки, он был нелепее предыдущего. Спрашивать у резчика по дереву, пусть и не такого простого, как кажется, было глупо, возвращаться в Киан? Уильям не зря указал ей именно на Крейга, но этот канал отвалился. Известить Лоренса о провале в письме? Ришь была слишком осторожной, к тому же, ученую птицу вряд ли кто-нибудь смог понять кроме эльфа. Хотя...Нет, всё же лучше потратить два дня, чем сейчас играть в рулетку, не зная, кого конкретно нужно отыскать. Впав в глубокую думу, попутно собирая вещи, охотница не заметила, как Зэл встал. Громкий кашель и низкий голос словно вернули девушку к реальности. Эльфийка вздрогнула и развернулась, глядя как василиск зашнуровывает рубашку. Забавный зверек, суеверный. Шакки прищурилась и, закинув рюкзак за плечи, сделала несколько шагов к змею. Его слова позабавили, и она попыталась ответить в том же тоне.
-Вообще-то я приготовила завтрак-знаком головы Колючка указала на бревно, где мирно лежали два алых яблока. Выдержав недолгую паузу, охотница хмыкнула и нахмурилась, собираясь с мыслями.
-Я думаю, все уже забыли о вчерашнем инциденте, но идти вместе нам не стоит...да и не по пути. Девушка протянула руку Зэлу, ожидая, что он её пожмет. Она уже почти считала себя его партнером.
Попрощавшись, Шакки зашагала по хрустящему снегу в сторону чащи: через лес добираться было быстрее и удобнее. Ей стоило только ускорить шаг, чтобы не замерзнуть. Выдохнув горячий пар изо рта, девушка остановилась и, обернувшись, прокричала вслед василиску:
-Будешь в кианских лесах, заходи в гости. Охотники расскажут, где меня можно найти..
Зачем она это сделала? Он был  мутный. Но...Ришь ценила тех, на кого не действовали её чары. Их было слишком мало. Не выдала ли она себя, уточнив про охотников? В пабах они часто рассказывали байки про бешеную Мело-друидку, убивающую атисов и про эльфийку-защитницу зверюшек, которая как изгой жила в глухой чащи. Знал ли об этом Зэл? Всё может быть...вздохнув, Шакки улыбнулась и уже через пару минут скрылась за деревьями.

-------куда-то.

Отредактировано Ришь Шакки (2012-10-14 19:01:49)

Из-за веток елей, скрывающих большую часть неба над головой, медленно поднималась Луна.
Дрэйвен сидел на раскинутом на земле плаще и периодично подкидывал сухой хворост, найденный неподалеку, в огонь. Тот жадно лизал своими длинными языками "пищу" и пытался разрастись еще больше, но вор тщательно контролировал его.
Заснул дневной лес и проснулся ночной - другой, более загадочный, мрачный и смертельно-опасный для несведущего человека.
"Я здесь такого навидался, милсдарь, что вам и не снилось", - рассказывал лесничий Графа: дряхлый старик, с морщинистым словно чернослив лицом, седыми, редкими волосёнками на голове и такой же седой, но густой бородой. Покуривая трубку по вечерам, он предавался бесконечным воспоминаниям о собственной молодости; чаще всего о тех её моментах, когда ему доводилось неделями жить в чаще одному. Такие рассказы, как правило, начинались словами: "Проснулся я как-то ночью...", а заканчивались: "...вот так я и спасся".
По словам же самого Графа, в лесу если и водилось что-то жуткое, то оно уже давным-давно передохло:
"Дичи в этих местах мало, люди сюда редко заходят - вся "жуть" уже друг дружку переела".
"Дай бы Бог" - по привычке поежившись, Дрэйвен подкинул ещё хвороста в огонь.
В языках пламени виднелся Дагор - воскресший вор так его себе представлял: великолепный, величественный город, с многовековой историей, ныне сгорающий от неизвестной беды, взявшейся словно из ниоткуда.
Маг предупреждал его, чтобы он не совался в город:
"Там сейчас бушует... болезнь", - сказал некромант.
"Живые мертвецы", - уточнил Граф.
"Я должен благоговейно затрепетать?" - спросил Дрэйвен.
Больше они к этому вопросу не возвращались. Было и так ясно, что некромант волнуется не о благосостоянии вора, а о том, что мертвецы будут его игнорировать, как своего, а это может вызвать ненужные вопросы и подозрения:
"В Дагоре даже у стен есть уши и глаза".
- Живые мертвецы, значит? - Дрэйвен вытянул руку и дотронулся до костра.
Ни жара, ни боли... ни чувств, ни эмоций.
Пока огонь плясал между пальцами, вор с сожалением осознал, что живет "по старой памяти". Вся его ненависть, привычки и привязанности - не более чем отголоски прошлой жизни. Заглядывая в себя глубже, он понимал, что там пусто, как в погребе, после голодной зимы.
"Ещё года два-три и я стану послушной куклой? Или же нет? Некромант мог лишить меня всего этого сразу, но не лишил. Ему нужна не марионетка, а талантливый актер, и "ей богу" я свою роль сыграю на бис!"
Раздался шорох. Потом хруст ломающейся ветки, под чьей-то поступью. Невольно вспомнились рассказы старика-лесничего.
Погрузившись в собственные раздумья, вор не заметил, как из чащи к нему кто-то (или что-то) приближается.
Недолго думая, Дрэйвен пересел так, чтобы между тем, кто выйдет из леса и ним, оказался костер - благодаря такому маневру его сложнее будет разглядеть, что даст шанс метнуть нож промеж глаз незваному гостю. 
Достав из-за пазухи метательный ножик, воскресший вор спрятал его в складках одежды, твёрдо держа рукой, готовый метнуть оружие в любой момент. Со стороны же, Дрэйвен казался просто замерзшим путником, спрятавшим руки, чтобы согреться.
Свет от костра выхватил из темноты лицо человека.
"Ну хоть не монстр", - вздохнул про себя вор, но нож стал держать уверенней. Большинство тварей действуют прямолинейно - человек же непредсказуем.
- Приветствую. Я не желаю вам зла, просто увидел свет костра и хотел спросить, можно ли погреться у него, - произнёс незнакомец, на что Дрэйвен радушно улыбнулся, не особо заботясь о том, что его улыбку вряд ли было видно в темноте. Вдобавок ко всему, вор учуял запах вина.
- Садитесь, милсдарь, - на манер лесничего Графа, произнес он. - Места здесь дикие - редко в такое время живую душу встретишь. Всё больше мертвяки попадаются... Вы часом не из Дагора? Мне страсть как любопытно узнать, что там творится. Я, видите ли, лесничий - в городе не часто бываю, да и опасно там нынче.
"Если он вор, то на лесничего нападать не станет - взять с меня, на первый взгляд, нечего. Ежели просто душегуб, то сев поближе к костру, он подписал себе смертный приговор - Дрэйвену нравилось его новое умение - контролировать пламя в подобных ситуациях, было как нельзя кстати. - Ну, а если добрый человек, то было бы неплохо поболтать хоть с еще одной живой душой - от Графа меня уже подташнивает, а от некроманта откровенно блюет".

Отредактировано Дрэйвен (2012-10-17 15:46:30)

Огонь продолжал гореть, похрустывая и пощелкивая. Последняя порция хвороста была подкинута минут пять назад, а значит вскоре единственному источнику света, в этом лесу, придет конец.
Тени плясали вокруг костра, выделывая свои замысловатые "па" - впору было подумать, что из леса вот-вот выйдут на поляну те самые мертвецы, о которых только что шла речь.
Но лес вокруг был относительно спокоен и почти что молчалив. Где-то копошилось мелкое зверье, угрюмо ухал филин, хрустел снег под лапами лисы - любопытной, но недостаточно смелой, чтобы подойти ближе.
Дрэйвен потянулся вперед, чтобы поворошить угли, а заодно незаметно убрать метательный нож в сапог - что-то подсказывало, что он не понадобится.
Дослушав рассказ незнакомца, который до сих пор не назвал своего имени, вор с благодарностью принял из его рук флягу с вином.
- Ваше здоровье, уважаемый! - подняв флягу чуть-чуть вверх, в знак признательности, Дрэйвен отхлебнул немного и вернул вино законному владельцу. - Меня, кстати, Диром кличут. Прошу прощения, что не представился раньше. Просто Дир или же Дир-чудак, Дир-бродяга, Дир-бездомный - у меня, как видите, много имен. В любой окрестной деревеньке меня каждая собака знает. Может и вы слышали?
"А даже если не слышали - не беда. В окрестностях Дагора такое множество деревушек, больших и маленьких, что даже местный не уличит меня во лжи".
Впрочем, вора мало волновало, раскусят его или нет. Неожиданный собеседник, что было ясно из рассказа, устал, замерз и натерпелся страху. Скажи Дрэйвен, что он сам принц Дагорский, человек вышедший из леса, наверное, лишь бы устало кивнул и принял слова на веру.
Но пороть подобную чушь вор не собирался.
"Я холода не чувствую, а вот он с минуты на минуту окоченеет. На ночь можно пригласить его к Графу - последний с радостью поддержит мою легенду про Дира-лесничего".
К тому же, завтра обещал прибыть "его некромантская темность", собственной персоной. В преддверии подготовки к балу маг становился все более нервным и подозрительным. Даже дураку было понятно, что он ставит многое на это мероприятие и ему естественно хочется, чтобы оно прошло гладко, как по маслу.
"У меня есть приоритетная цель на этом балу?" - спросил как-то воскресший вор мага.
"Нет. Как таковой нету, но чем с большим количеством людей ты заведешь необходимые знакомства, тем лучше" - ответил некромант, на одной из прошлых их встреч.
Интересно, что он скажет завтра?
Решив хоть как-то поддержать разговор, а может заодно и выведать побольше информации о современном Дагоре, Дрэйвен вздохнул:
- Да-а-а-а... Темные нынче времена настали. Все прям как в тех древних легендах, что мне матушка рассказывала: "...и поднимутся мертвые из могил, и придет великая тьма".
Когда маленький был - верил, с возрастом все как-то забылось. Вера, она ж как снег - вот вроде бы есть, а вот уже и растаяла. Сейчас вот снова вспоминаю матушкины истории и растет снежный ком моей веры...
Костер постепенно догорал, тлели угли. Уходило тепло, согревающее незнакомца и безразличное для Дрэйвена.
- А в общем тут неподалеку поместье одно - там мой хороший знакомый живет. Тоже лесник, на службе у одного графа. Холодно становится, а я одет не по погоде, да и вы наверное замерзли, - поежившись, Дрэйвен встал на ноги, разминая якобы затекшие конечности. - Был бы очень рад, если бы вы составили мне компанию за миской горячей похлебки, а заодно подробнее рассказали о ваших злоключениях. Вы не против?
Задумавшись на мгновение, вор продолжил:
- К тому же, врач графа мог бы вас осмотреть, на предмет заражения. Ему конечно не положено всяких бродяг осматривать, вроде нас с вами - он личный лекарь знатного господина... но сам по себе мужик неплохой и если предложить ему грамм сто чего покрепче - согласится как миленький. Надеюсь что все обойдется, в вашем случае - "И некромант не испепелит тебя как ненужного свидетеля. Зато, последние часы своей жизни ты проведешь в тепле. Хоть этому радуйся".
Нацепив на руки перчатки, Дрэйвен попинал ногой угли, заставляя их окончательно потухнуть. На шарфе уже начинали скапливаться льдинки - это ненастоящее тело, которое ему дал некромант, было способно дышать.
- Идемте, милсдарь. Тут недалеко. Следуйте за стариной Диром и не заблудитесь.

Хьюберт

Тот кто представился Хьюбертом, вызывал у Дрэйвена положительные эмоции. Хотя бы потому, что в нем чувствовалась та самая искорка легкого недоверия - сам Хью слишком устал, чтобы превратить её в большой пожар, но на подсознательном уровне не доверял Диру-лесничему, чувствуя ложь. И вор это видел. Нет, скорее чувствовал, понимал, что его неправда не достигает нужной цели.
"Я неправильно, слишком легко одет, не трясусь от холода при всем желании, а еще у меня изо рта не идет пар - он наверняка это заметил, но из-за произошедшего не стал придавать особого значения. Мертвецов, которых он видел в Дагоре, нельзя назвать разумными... Те мертвецы не стали бы разводить костер посреди леса и пить вино. Следовательно, у него есть основания полагать, что я не вцеплюсь ему в глотку при первой возможности, а это уже какой-никакой плюс".
- Дир меня зовут, милсдарь, а не Дик. Впрочем, какая разница - величайте как хотите, - либо у Хьюберта заплетался язык, либо он не расслышал фальшивого имени, а может просто проверял на внимательность? Черт его разберет...
- Конец света, али не конец, но на финал всего Дагора очень походит.
"Правильно, пускай весь этот город катится в тар-тарары, мне то с этого что? Будет забавно увидеть на балу у Графа тех, кто выжил в этой суматохе. Маски скроют их лица, но страха не скроет ни что!"
Поправив свою одежду и накинув на спину плащ, Дир-бродяга потянулся - все, пора в путь, иначе Хьюберта придется нести, а это неприятно даже для искусственного тела. Он уже один раз порвал себе мышцу - боли и усталости вор не чувствует, но у его оболочки есть запас прочности, переходить который нельзя. Некромант ругался, когда увидел обвисшую конечность своего подопечного.
- Между прочим, милсдарь, я бы советовал вам не недооценивать лекаря Графа. Любые болячки лечит, даже эти... как же он их называл-то... неважно. Любые в общем! И вообще, далеко мне до этих высоких материй. Магия-шмагия, ходячие мертвецы, неизлечимые болезни. А уж Дагорскую власть я видать не видывал.
"Видывал, видывал. Еще как видывал, дорогой мой Хью. Еще в Первой Эпохе я на этих толстосумов насмотрелся. Не удивлюсь, ой как не удивлюсь, если ходячие мертвяки это их рук дело. Если не всех из них, то некоторых. Куда тебе, простому вояке, знать мотивы вышестоящих? Таких как ты всю жизнь водят за нос, либо такие как я, либо твое столь почитаемое правительство Дагора. Ты для них не более чем песик, приносящий по утрам тапочки и лающий на прохожих. Сдохнешь - они заведут себе другого. А уж простые граждане вообще мусор под ногами - одним больше, одним меньше. Ты же не будешь пересчитывать погибших муравьев в муравейнике, который раздавил".
- Пойдемте милсдарь, а то мне кажется, что скоро будет буря, - и в подтверждение этих слов подул ветер - сначала не очень сильный, но постепенно нарастающий. Дрэйвен чуть сам не рассмеялся, как до этого Хьюберт, пару секунд назад - ведь про бурю он от балды сказал. Видимо, у природы были другие планы. У его спутника планы тоже резко поменялись.
"Просто блеск! - повернувшись к своему компаньону, подумал он. - То есть тащить его на себе мне все же придется. От его укусов я конечно не отупею, да и он сам не станет на меня кидаться, когда изменится... но нахрена мне нужен тупоголовый упырь? В здравом уме от него больше проку. Лишь бы продержался до утра, некромант что-нибудь придумает".
- Да что же это... - изобразив отчаяние, Дир-бродяга пошел в сторону Хьюберта. - Как же это так? Не может быть, чтобы все было так плохо. Ну же, идемте со мной, лекарь что-нибудь придумает! Даю вам слово! Все будет... - в этот самый момент вор дернул ногой, выбрасывая в воздух снег, который попал солдату Дагора прямо в лицо. Быстро метнувшись вперед, вор воспользовался замешательством человека, перехватив его руку со шпагой и молниеносно ударил в шею, после чего сместился вбок, заходя за спину и стал душить Хьюберта, повалившись с ним на землю так, чтобы тот не смог воспользоваться шпагой.
"один, два,.. ,восемь, девять, десять" - отсчитал вор и разжал руки. Теперь Хью проспит минут двадцать - за это время его можно дотащить до поместья.
- Прости приятель, но твою шпагу и прочие предметы я оставлю здесь. Так мне будет легче.

>>>Особняк Графа

Отредактировано Дрэйвен (2012-10-19 15:11:06)