[первый пост]

Разницу между так называемыми «днем» и «ночью» Вестницы чувствовали весьма смутно. И дело здесь было вовсе не в том, что данные создания были слепы от «рождения» и до последнего вздоха. Незрячие глаза не мешали крылатым созданиям, но помогали видеть намного больше, чем открывалось даже самым искушенным в пророчествах магам. Впрочем, кто будет интересоваться вопросом, отчего этим созданиям не даровали способность просто видеть мир в обычных красках? И кто будет волноваться об их положении в мире? Практически никто. Нет, само собой, были те, кто как одержимые изучали каждое живое создание в мире. Но после встреч с парочкой гарэшей интерес и забота о счастье «зверей» куда-то улетучился.
Вестницы не чувствовали разницу по другой причине. Что день, что ночь, что сумерки – не более чем временное изменение условий обитания, незначительное к тому же. И в то же время Вестницы всегда знали, окутывает ли землю своим покрывалом ночь или же день пытается отогреть и осветить окрестности. Знали, но разницы все равно не видели. Что такое день для гарэши? Тепло, возможность найти собеседника, но почти невозможно найти еду. А ночь? Предоставляет «кошкам» дичь и виде мелкой живности (и мелкой не-живности), но лишает тепла и претендентов на философскую беседу. Тепло – это хорошо, это приятно, но… Относится уже к вопросу о комфорте, в котором у каждой гарэши были свои нюансы. При желании можно было существовать и без возможности греть брюхо днем. Собеседники – это более заманчивая наживка. Ради них стоило перевести себя в «дневной режим», и опять же – кушать что-то надо. А подачки от «счастливых» двуногих принимать – убейте на месте. Вестницы слишком горды для этого.
«Но ведь кто-то из сестер привык жить днем. Свет или тень – каждый решает для себя сам. Большинство – это еще не правило» Рокэ потянулась, вытягивая вперед лапы, и с удовольствие поскребла коготками по земле. Точнее по «надгробию». Хвост взлетел трубой, словно эта часть тела имела свой разум и свои желания. А разве не мог и он немного затечь во время сна? Крыльями гарэша сделала пару взмахов. Взлетать сейчас она не будет – прежде всего лидер стаи закончит с зарядкой. Физические упражнения не мешали Рокэ терзать в голове свою идею, которая последние ночи все глубже врезалось в нешикарный список планов гарэши.
Разогнувшись «кошка» зевнула, демонстрируя ночи свои клыки. Чуть потоптавшись на месте (гарэша все еще стояла на одном из «надгробий»), крылатая присела и тут же послала себя… или в короткий полет или в длинный прыжок. Это спорный вопрос, поскольку в основном гарэша задействовала силу своих лап, но крыльями успела сделать пару взмахов. Приземлившись на следующий «насест», Рокэ с удовольствием выгнула дугой спину. Некрупное тельце приятно поныло и сообщило о «боевой» готовности. Носящая имя прислушалась к ощущениям и посмотрела на остальных членов стаи. Остальные гарэши, судя по всему, тоже закончили с зарядкой. Правда, в отличие от своего лидера, мышцы они растягивали на земле.
Естественно, что «посмотрела» она не глазами. Она чувствовала, где стоит каждая из ее «родных» сестер, чувствовала даже их невысказанные вопросы. Зачем нужны глаза, если весь окружающий мир и так перед тобой как на ладони? «Интересно все же… какого это – видеть, но не Видеть? Интереса ради я бы согласилась на пару минут обменять свой дар пророка на способность смотреть на краски того, что меня окружает»
- Доброй охоты, сестры, и берегите себя.
И больше ничего. Фигуры крылатых кошек исчезли в тенях. Рокэ осталась одна, все еще стоящая на надгробии, с расправленными крыльями. «Надеюсь, сегодня Свирепые не устроят нам сюрпризов. Не понимаю как, ну вот как так можно? Обладать Знанием, но вести себя как… кхм… как же их?.. щенки! Маленькие, но считающие себя очень сильными и как следствие являющиеся наглыми и хамоватыми» Крылатая лидер стаи знала, что случись что она успеет прибыть на помощь попавшей в переплет подруге. И не только она. Другие Мудрые не представляли опасности, а вот «близкие родственницы» вполне. Рокэ негодующе фыркнула, спрыгнула с надгробия и неспешным шагом пошла на поиски. Излюбленную мертвячинку сейчас было сыскать сложно. Холодные месяца Рокэ немного недолюбливала, хотя ощущала в них некоторую величавость и необходимость. Смерть перед возрождением. Но вопрос о любимом лакомстве с повестки дня это не снимало.
«Снег… Уверена, днем он идет более обильно. Дорожки подметены… Либо в скором времени сюда пожалуют гости, и кто-нибудь сейчас озаботился о том, чтобы при церемонии не утопать по колено в снегу… Либо кто-то навещал усопшего… Впрочем при таком снегопаде это напрасный труд. К рассвету здесь на дорожках будет столько замерзшей пыли небес, что идти народ сможет лишь с большим трудом» Рокэ расправила крылья и пару раз ими взмахнула, стряхивая «пыль». Негоже ходить как чучело… вдруг собеседник попадется, а она изображает из себя снежную фигуру, невесть зачем решившую пройтись.
Госпожа Удача улыбнулась гарэше на сей раз не спиной. Пара шагов по дорожке и Рокэ «увидела» кого-то. Остановилась, не верея своему счастью. «Неужели мне так повезло?» Тоскливые мысли о еде и легкое волнение относительно внешнего вида были сметены на второй план. Голодный желудок – печально, но не смертельно. Гарэша быстренько смахнула снег со спины, крыльев и головы, после чего размеренным шагом направилась к фигуре. Радость и нетерпение подталкивали гарэшу к тому, чтобы просто сорваться с места и понестись к путнику подобно стреле. Но она ведь Мудрая! Как-то некрасиво себя так вести. А вот величаво вынырнуть из тьмы – уже другое дело. Мол, я просто гуляла и решила посмотреть, кто здесь сидит, нет-нет, я вас не ждала. Правда… Когда рядом оказывается хищное существо, которое еще и внезапно выросло из тьмы, многие представители различных рас начинали вести себя немного… своеобразно. Кто-то даже в обморок упал. Давно это было, но факт – было же!
«Не местный» Понять это было очень легко: кто еще может сидеть на месте упокоения другого существа? Местные себе такого не позволяли. Вестница прислушалась к себе. «Не человек, хотя определенно состоит с этими существами в родстве. Не лепрекон, но «запах» более отчетливый. Полукровка… Иноземец… Да мне везет сегодня!» Стараясь как можно осторожнее появиться перед путником, Рокэ его разглядывала и пыталась «вынюхать» его намерения. Беды он не нес, еды тоже (гарэша удивилась бы будь у него в сумке пару трупиков), что-то неопределенное. Незнакомец сидел и, судя по «ощущениям» Вестницы, смотрел в небо.
- Приветствую тебя, незнакомец, - голос хоть и женский, но неприятный. И это еще мягко сказано. Рокэ обладала таким голоском, который можно было бы сравнить с карканьем вороны, скрипу чего-то стального о стекло и визгу неведомой твари. На всякий случай «кошка» приготовилась догонять собеседника. Нет-нет, внешне она была спокойна.

Почему-то Мудрая считала, что подошла незамеченной к пришельцу из дальних земель. Эгоистично, спорить тут глупо, самоуверенно, да и это тоже правда, но, самое печальное, гарэша так и осталась в «слепом» убеждении, что явилась под очи иноземца внезапно. Быть может, свое сыграло то, что гостей давно не было, а может просто желание «кошки» оставаться этаким внезапным явлением. Ведь как все обычно было? Приходит поздно вечером или рано утром местный житель с умершим поговорить, память почтить или просто – побыть в тишине и покое с умным собеседником, а к таковым умерших точно можно отнести – они молчат и глупостей не говорят, стало быть, уже мудрее обывателей. Только одинокий гость успокоится, что никто ему не помешает собраться с мыслями (а это, как известно, ребята странные – бывает за всю жизнь так и не посетят индивида), а тут откуда ни возьмись налетает стая (с таким настроем-то это будет скорее банда) крылатых и слепых кошек и начинает приставать с философскими темами. Мало того, что пугают этими темами робкие мысли о простом и обыденном, так ведь эти кошки еще и появляются внезапно. К сожалению – так же быстро исчезать они не собирались никогда. Гарэша есть гарэша, Мудрая ли или Свирепая, но устоявшимся «природным» привычкам они изменяют очень редко.
Не удивительно, что Рокэ пребывала в туманном заблуждении, что оказалась перед путником неожиданно. Но в данном случае это сыграло на руку незнакомцу. Услышать голос гарэши и не вздрогнуть, тут нужна либо большая выдержка, либо, готовность услышать «ангельский» голосок. Рокэ снисходительно не отнесла визитера к первым, а ко вторым… ну здесь и так уже все понятно – самоуверенность гарэши в своей «таинственности» помогла незнакомцу возвыситься в ее же глазах. Забавно, не так ли?
«Бедные они… Туго им наверное без шерсти-то» Рокэ чувствовала, что гостю холодная пора как минимум не по нутру. Зверям-то что? У них шерстка теплая есть, а у двуногих ее не наблюдается. Была какая-то раса, явившаяся в видении месяца так три назад, покрытая мехом, но нос к носу с представителями животных-двуногих гарэша не сталкивалась. По этой причине лидер маленькой стайки жалела путников вообще и вот этого – в частности. Одежда, предназначенная для защиты от агрессии среды, спасала в крайних случаях. Тряпка-тряпкой. Вздохнув, пророчица подошла ближе и, быстренько лапками расчистив себе местечко на дорожке (не садиться же просто на снег?), устроилась напротив незнакомца.
- И я тебя приветствую, Вестница судеб
«Не испугался меня. Это хорошо, это интересно. Не часто встретишь таких личностей… Кажется он не против разговора. Что тут можно сказать? Это еще большая редкость» Если бы глаза кошки не были бы заполнены «туманом», а имели бы цвет и вертикальный зрачок, то во взгляде существа можно было бы увидеть «взбесившихся светлячков» - верный признак дикой заинтересованности. А еще безумный огонек – мое, этот собеседник – мое и точка. Появись в этот «шаткий» момент другая гарэша, без разницы «своя» или нет, она схлопотала бы когтистой лапой по крылу. На счастье и самой Рокэ и товарок, живших поблизости, недостойный порыв для Мудрой прошел быстро.
«Разумеется я буду рада, если к разговору еще кто присоединится. Но все же, я так давно не говорила с посетителями с глазу на глаз. Если нас грубо прервут – это будет крайне досадно. Какая жалость, что я не могу заключать договора с Судьбой. Я бы поговорила с ним до утра, а потом поголодала бы дня три. Прекрасная сделка на мой взгляд» Внезапный визитер и не догадывался, что его только что оценили в три удачные охоты или три в меру разложившихся трупика.
- Чем обязан твоему визиту?
Рокэ тряхнула головой, отчего с волос и ушей слетел нападавший снежок, и взмахнула крыльями, после чего аккуратно сложила их на спине. В «туманных» глазах прочесть что-либо было нельзя, но легкий прищур и склоненная набок голова показывала иронию Вестницы.
- Такое чувство, что меня не рады видеть, - в жутком голосе проскочила шутливая нотка. Проскочила и затерялась в мягком (на сколько это слово вообще приемлемо к голосу гарэши), но поучительном тоне. – Во-первых: хочу вам указать на тот несомненный факт, что мы с вами не знакомы. Так почему же вы обращаетесь ко мне на «ты». Я такого не позволяла. Или вы считаете, что раз я живу меньше вашего, то не нуждаюсь в вежливом и учтивом обращении.
Рокэ пыталась говорить как можно безразличнее, ровнее, поучительнее. Но тонкие струны холодности прозвучали в голосе Мудрой. Радость – радостью, а гордость была уязвлена. Обидно, когда тебя считают лишь разговаривающей зверушкой.
- А во-вторых: чем я обязана вашему визиту? – «я» крылатая выделила особо. – Я и мои сестры живем здесь. Не скрою, путникам мы рады всегда, разве что чай и гостинцев не предлагаем, но лично мне хотелось бы узнать, что привело вас, путник, в столь тихое место как это?

Рокэ, пока ждала ответы на свои словесные выпады, внимательно «разглядывала» собеседника. Точно говорить нельзя, ровно как и объединять всех гарэшей в одну связку, но именно эта Вестница жила не во «тьме». Видеть-то она не видела, но ее внутренний взор был наполнен чем-то вроде тумана, который либо расступался и во всех красках демонстрировал ей будущее, либо, как сейчас, в тумане прорисовывалась расплывчатая картина мира. И спутник в частности. Рокэ не могла сказать в какой он одежде, какого цвета у него глаза, волосы и что он несет в своей котомке. Но она твердо знала, что сидящий перед ней индивид – полукровка. «И, судя по всему, я не ошиблась причисляя его к людям и лепреконам. Жизнь не стоит на месте и в мире все больше появляется существ, которых нельзя причислить ни к той, ни к другой расе. Интересно, что конкретно этот индивид унаследовал от своих мамы с папой?»
Собеседник пошевелился, вызвав тревогу у кошки. Разговор только начался, а он… Вдруг сбежать решит? То, что он не предпринял попытки до сих пор, еще отнюдь не означает, что и дальше он будет терпеть присутствие Мудрого существа. На пару мгновений Рокэ даже устыдилась своего поведения. Еще бы, всегда придерживалась правила не пугать грубостью новых знакомых, а тут такое. Но… он ведь сам виноват в этом! Уважение – превыше почти всего. Быстро перебрав сказанное в уме, Рокэ пришла к заключению, что все равно сказала бы те слова. «Ну и прекрасно. В сожаленьях до смешного мало толка. Все равно ведь ничего не изменилось бы, пожалей я о своих немного резких фразах» Как оказалось, визитер просто устраивался поудобнее. На взгляд Рокэ поза была все равно малоудобная.  «И все же они многое потеряли, когда при сотворении лишились шерсти»
- Как вы могли подумать, что я Вам не рад? Наверняка это всё из-за других, не радовавшихся встрече с вами, гостей.
Вестница чуть прикрыла глаза. Ей нравилось, когда к ней обращались на «вы». Разубеждать незнакомца она не стала, хотя местные с большим пониманием относились к крылатым жительницам комплекса. Быть может и не все, но точно те, кто приходил на свидание с умершими. «А раньше он бывал в Кёху? На всякий случай посоветую ему получше изучить культуру этого острова» Галочка была поставлена, но сейчас Рокэ промолчала. Выпадет шанс – скажет, скорее всего уже в удаляющуюся в рассвет спину. То, что гость не собирается бежать, ее порадовало. Гоняться по всему величественному кладбищу за собеседником ей не хотелось. А вдруг конкурентки появятся?
- О, простите мне моё отсутствие школы этикета, я лишь брал пример с Мудрой
Благодушная радость испарилась. Вестница испытала ни с чем не сравнимое удовольствие получить по голове тяжелой, как наковальня из кузницы, фразой. Глаза вмиг прищурились, впиваясь в фигуру визитера. Даром, что слепая, глазками она не «ощупывала», а «колола». Когда тебя начинают поучать и тыкать в собственные ошибки, это не хорошо, очень. Коготки задумчиво поскребли дорожку, проводя маленькие траншеи в слое снега.
- Впредь, как вы уже могли заметить, буду стараться обращаться к Вам только на вы… Или…
Рокэ дернула ушками. «Еще не хватало, чтобы мне и он второе имя дал. Если каждый собеседник будет награждать меня именами, фамилиями, прозвищами, это будет просто смешно! Свирепые точно смеяться будут»
- Это был намёк на то, что мне стоило предложить познакомиться?
Вздох облегчения можно было рассматривать и как смешок-фырканье. И опять молчание в ответ. Рокэ ждала, когда ей ответят на другие вопросы. А до тех пор она могла и помолчать. Пресловутая женская интуиция (она не только у людей бывает и прочих рас, но и у зверей) подсказывала ей, что это не сбежит и не уйдет, был у него, видимо, свой интерес к сложившийся ситуации и гарэше. «Наглеет. Ладно, закроем на это глаза. Пока что»
- Что привело меня сюда? Ну как же. Например, почтение памяти умерших
А этот звук никак нельзя было перепутать – тихий смешок. Вестница не поверила, да и кто бы принял такое за правду. «Чувство юмора вроде как на месте. Надеюсь, что в рамки у сего чувства все же есть. Юмористы на кладбище… Звучит парадоксально»
- Хотя, конечно, наверное, в этой ситуации это не совсем уместно.
«Рада, что ты это понимаешь» Гарэша помахала кисточкой на хвосте. Неужели дождалась развернутых объяснений? В своем роде – да.
- На самом деле, вы же сами и сказали, что я путник. А как же путник мог не заглянуть в одну из величайших достопримечательностей сего города? Я очень люблю кладбища, они пропитаны каким-то особым, незримым духом вечности. Вам ли не знать…
«А стража тебя пропустила?» - ехидный вопросик заплясал на языке и был с большой неохотой проглочен. «Не будем уподобляться темным родственницам»
- Ничего, если я разожгу здесь небольшой костёр? Стражники скорее всего уже спят?
- Не советую. Не знаю, откуда вы пришли, но здесь с порядком строго. Если стражники заснут на посту – их ждет не слишком приятная судьба. Страж – это ответственность, даже если оберегают он урны с пеплом. – «Одежда явно отвратительный заменитель шерсти и меха» - Сейчас снегопад. Можете, конечно же, попытаться развести костерок, но не забудьте прибрать потом. Я люблю гулять по чистым дорожкам. Касательно ваших мотивирующих факторов, мне все ясно. Начнем с начала, - гарэша явно не имела ввиду сцену знакомства. – Брать с меня пример не нужно. Есть своя голова на плечах – это уже хорошо. Подражание другим – плохо. Даже, в чем-то благородном, вроде манер. Подражание обычно ведет к проблемам. Вы невольно стремитесь на место того, кому подражаете. Но вы – не он и подражание будет глупой шуткой, если не оскорблением.
Гарэша замолчала с прищуром следя за собеседником.

Рокэ недовольно пофыркивала, стараясь стряхнуть с носа снежок. Светло-песчаная по цвету спина с грязно-серыми пятнами стала практически идеально-белой. На вид даже пушистой. Не то, чтобы шерсть у гарэши была жесткая, но… да, все же так оно и было. Вестницы разительно отличались от «младших кузенов», которые, пусть даже самые грязные, бездомные и тощие обладали шерсткой в сто раз более мягкой, нежели Рокэ и ее сестры. Боги таким подарком осчастливили, роптать глупо. И все равно у видящей создавалось параноидальное мнение, что она плохо за собой следит. Сейчас ее неидеальная шкурка надежно укрывалась за падающим снегом. По этой причине Рокэ и фыркала, но не двигалась. С каждой минутой миниатюрная фигурка все более напоминала снежную скульптуру или призрака в ночи. Вестницу это устраивало. Но не устраивало ее собеседника. Не смотря на предупреждение, он все же решил согреться.
На алхимический фокус и последующее появление огня гарэша отреагировала без восторга. Алхимиков-практиков она не очень любила. По причинам тем же, по которым их не любила добрая дюжина тварей и рас. Длинные коготки опять поскребли по дорожке, обновляя мини-траншеи. Вестница знала, что коготки ее сестер представляют собой заманчивую добычу. Если честно, она и знать не желала какой гений впервые узнал пользу от когтей Мудрых и Свирепых. А если бы узнала, то уподобляясь темным сестрам накидала бы на его имя с сотню другую проклятий. В общем, с алхимией у Рокэ дела были натянутыми как струна на лютне менестреля. Касательно огня у нее тоже были причины недолюбливать оный. Но уже по другой причине. Паленая шерсть пахнет отвратительно и приводить в порядок ее очень сложно. Практика – увы – уже была.
Гарэше так не понравилось увидено, что она на пару сантиметров отодвинулась назад, чудом не потревожив слой снега на спине, волосах и голове. Отодвинулась и продолжила «рассматривать» визитера. На этот раз с хорошо скрываемым опасением. Поговорить они поговорят, это и юродивому ясно. А вот, что будет с рассветом? Не захочет ли получеловек сделать ей маникюр? «Хорошо еще, что волосы в их отвратительных зельях не играют никакой роли. Боюсь, короткая стрижка мне не пойдет»
На ум упорно шли услышанные или просто «известные» откуда-то рассказы, когда враги мирно сидели у костра, позволяя друг другу отдохнуть, чтобы потом с рассветом лишить друг дружку жизни. Нахальный визитер к друзьям не причислялся. В эту категорию вообще никто не причислялся, кроме сестер по стае. Сама аналогия была глупой до невозможности. Но, как всякое существо увидевшее под носом опасный элемент, Рокэ не могла теперь расслабиться. Вот она – капля яда в излюбленном вине. Счастье от встречи живого двуногого существа быстро омрачнялось возможностью вляпаться в неприятную историю или как минимум лишиться когтей.
- А, точно, спасибо, я слышал нечто подобное. А на счёт снегопада… разве может снег затушить огонь души?
Напряжение спало на одну сотую градуса. Забавно, невозможно, смешно представить такое: к мудрой видящей можно было элементарно подлизаться. Или хотя бы вежливо с ней говорить и непременно обращаться на «вы». Простой такой рецептик. Правда у кошки может прорезаться подозрительность, тогда удача от подобного приема будет эпизодической. Что именно сейчас и происходило. Напряжение чуть уменьшилось, но гарэша на всякий случай еще на пару сантиметров увеличила расстояние. Говорить можно и при такой дистанции.
Отвечать на вопрос кошка опять не стала, но на заметку взяла интересную манеру вести беседу. «Впрочем, мне интересно совершенно другое. Ответ на мой главный удар» Рокэ могла с большим трудом закрыть глаза на все, но при этом собеседник должен был, как говорится, грамотно и уверено поддерживать разговор. Или спор. Второе даже лучше.
- Что касается  подражания… очень интересная точка зрения, которая буквально спорит с идеологией о богах. Ведь все, или почти все, существа Миста были созданы по образу и подобию богов… Ах да, прошу прощения за оскорбление
Как можно улыбаться глазами? Наверное все же можно… Даже слепыми. Наполненные «туманом» очи гарэши улыбались… ехидно… иронично.  Рокэ фыркнула, в очередной раз сгоняя с носа снежинки, и рассмеялась. Людям с хрупкой психикой такое лучше не слышать. Наверное это одна из важнейших причин, почему Вестниц не развлекают шутками и смешными историями. Услышишь такой смех – помнить будешь как минимум месяца два.
- Это не точка зрения. Это то, что можно назвать здравомыслием. Касательно же Богов… В каком месте моя позиция противоречит созданию рас? Ведь это Боги сотворили мир и всех живых существ. Вот если бы, скажем люди, сами себя сотворили, поглядывая на «идеальный образец для подражания», тогда можно было бы говорить о противоречии. Но люди – не Боги. Они – такие же творения, как и лепреконы, драконы, оборотни, наги. В крайнем случае, я могу допустить, что вы меня не правильно поняли. Приведу простой пример. Мужчина уничтожает хищных и опасных тварей вблизи поселения. Благое дело? Конечно же. И вот собирается компания молодых людей, которые решили так же «спасать» родные земли. Просто потому что они подумали, что тот мужчина поступает правильно. И вот по прошествии месяца в округе не наблюдается опасных созданий. Все прекрасно, казалось бы. А через некоторое время от вредителей отбоя нет. И оказывается, что тот, с которого все и началось, отстреливал не всех созданий, а тех, кто был либо слишком агрессивен или слишком слаб. Или еще вариант, что он мстил, но как умный человек мстил аккуратно, дабы не повредить гармонии тварного мира. Уничтожал определенные подвиды или только самцов, или только стариков. Молодые же, не зная мотивов, просто стали подражать «благому делу». И чем все обернулось? Подражание подразумевает слепое следование по чьим-то следам. Быть может мой пример немного категоричен, но суть передает.

Гарэша выслушивала ответ с самой снисходительной физиономией на которую была способна, и которую точно никто не мог бы ожидать от Вестницы. Как ни крути, но большая часть тела (вернее все тело за исключением кисточки хвоста, крыльев и волос) у гарэшей принадлежала к роду кошачьему. Нельзя спорить, что морды у кошек эмоциональны, о нет, эти существа на своей лохматом и усатом «лице» могут отобразить весьма широкий спектр эмоций. Не так шикарно как люди или иные двуногие расы, но тем не менее весьма и весьма успешно для передачи своего настроя окружающим. Если она довольна – пусть видят, если недовольна – тем более надо показать. И вот на «личике» дальней родственницы кошачьего рода отражалось ее снисхождение. Такое выражение более присуще высокомерным вельможам или, что более близко к правде,  уставшим матерям, к которым пристают дети с доказательствами своей «неоспоримой правоты». И это при том маленьком факте, что, сравнивая возраст спорщиков, в правнучки годилась как раз таки гарэша.
Глаза. Слепые глаза, в которых можно увидеть только белый густой туман неизвестности. Но с каким хитрым прищуром смотрели они сейчас на ночного гостя. Поговаривают, что взгляд можно «почувствовать». Да, спорить с очевидным невозможно, ну или можно только из чистого упрямства. А тот оценивающий и немного ироничный взгляд, появившийся на морде, не просто было «пропустить». Гарэша словно обливала собеседника холодным потоком воды из родника. И полезно и «приятно», а главное – ни намека на оскорбление. Хотя, с последним еще можно было бы поспорить… Наверняка не всем нравится когда его так «остужают».
Смеяться Рокэ больше не стала. Слепой в этом вопросе она не была и остро почувствовала, как собеседник отреагировал на ее веселье. Второго проявления чистых чувств он явно не перенесет и в лучшем случае просто вежливо откланяется. Про худший вариант думать не хотелось. Настроение крылатого существа, тем не менее, стремительно ползло вверх. Во-первых: ей спорщик попался, который на каждое ее слово давал десять. Во-вторых: созданный алхимиком огонек стал «уставать» и Рокэ с удовольствием наблюдала за его тихим угасанием.
Отвечать она не спешила. Щурилась, изредка помахивала хвостом. А снег все падал, и несчастное (образно говоря) создание теперь окончательно напоминало скульптуру. Особо забавно смотрелись глаза. В сравнении с чистым снегом, красиво расположившимся на мордочке, слепые очи казались драгоценностями. Скульптура из снега и люда, а вместо глаз – жемчужины. Красиво, хоть художников зови. Тем паче, что гарэша не только молчала, она еще и шевелилась до раздражения редко. За пять минут безмолвия она всего два раза помахала кисточкой на хвосте. Все отчетливее складывалось ощущение, что жительница комплекса забыла про гостя и самозабвенно медитировала на падающие снежинки.
Можно было подумать, что она растерялась, не знает чем ответить, а сейчас из гордости не хочет показывать себя слабой. Не зря же она так иронично щуриться, как мать на нерадивое дитя. А Рокэ, на самом деле, думала, стоит ли продолжать этот спор или лучше перевести разговор в менее «вскипающее» русло. «Ну наааадо же… Полчаса разговоров и уже такая примечательная реакция» Гарэша заговорила. В тоне слышались все те же нотки смеха, что, правда, говорило теперь об ее шутливо-доброжелательном настрое.
- А вам, незнакомец, не кажется, что мы говорим о двух разных вещах? – десять секунд молчания, отведенные на то, чтобы собеседник прислушался к ее словам. – Боги – это Боги. Я в их дела не лезу и спорить о вере не люблю. Я говорю только о том, о чем точно знаю. Я говорила о подражании одних личностей другим, делая большой акцент на том, что подражатели делают это глупо, не зная причин, побудивших «идеал» или «образец» на то или иное действие.
Противный огонек все еще горел, досаждая Вестницы своим фактом существования. Можно было бы взмахнуть крылом или лапой, скопившегося снега хватило бы на то, чтобы ускорить «кончину» источника тепла. «Жаль, правда, что люди не могут без тепла. Живые. Мертвые – тем уже все равно»
- Итак, разговор зашел в тупик, - сделала вывод Вестница. Сделала просто так, вывод и без ого был очевидным. – Паленая шерсть пахнет отвратительно.
Последняя фраза явно была ответом на вопрос об огне. Гарэша не врала. Просто, по привычке не ответила на поставленный вопрос прямо. Ее слова можно было понимать как угодно: если паленая шерсть пахнет неприятно, значит боится огня, боится за свое тело, или же порча шкурки – это единственное, что ждала от огня умная кошка. Разумеется, у каждого были свои мысли о ее словах. Она сказала правду, для нее это достаточно.

- Вполне может быть. Хотя глупое подражание - это лишь частный случай…
Рокэ примирительно вздохнула. Отчего-то ей показалось, что молодому визитеру было бы не в тягость продолжить спор. То, что субъект относительно молод, она поняла тем же непостижимым для почти всех рас образом, коим она знала «природу» своего собеседника. В общем-то за время, проведенное в обществе странного путника, у умной кошки на лапах было уже достаточно информации о нем. Он молод по меркам своей расы, если, разумеется, полукровок можно было считать за отдельную расу, имел корни как среди людей (весьма интересной «породы» по мнению гарэши), так и среди лепреконов (эту расу отличал цепкий ум, особенно в вопросе финансов, но так как до денег крылатой дела не было, то к этому народу она относилась без большого любопытства), и, что еще было немаловажным, он был алхимиком. Ну об этом уже было сказано – Вестница этому факту отнюдь не радовалась. Эта информация о собеседнике была точная. Во время диалога же Рокэ поняла, что алхимик обладает хорошими мозгами, любовью к разговорам и привычкой оставлять за собой последнее слово. Все это, особенно последнее, можно было поставить под вопрос. Но, как можно догадаться, гарэша не спешила этого делать.
- Позвольте вас поправить, уважаемый, - хрипло ответила Мудрая. Говорить она пыталась потише, прекрасно понимая, что так ее голос меньше режет слух двуногим расам. – Наше приветствие закончилось в тот миг, когда мы с вами обменялись приветствиями. А все остальное – просто мирная беседа на, как оказалось, не мирную тему.
«Снежная скульптура» чуть встрепенулась, приподнимая и опуская крылья. Выглядело это так будто у «статуи» на спине появился горб или вздутие и практически тут же дефект исчез. Но этого мгновения хватило для того, чтобы опавший на спину снежок взлетел блестящими искорками и разлетелся по бокам от «скульптуры». Снежное покрывало делало образ гарэши и в особенности ее шерсть более величественными. Производить впечатление, желательно приятное, Рокэ любила. Но это же не повод таскать на спине и голове сугробы.
К слову о сугробах. Собеседник, чьего имени гарэша не знала, с каждой минутой все больше походил на снежную кучу или миниатюрный холмик. Причудливая ассоциация встречала сопротивление реальности только в том, что сугробы и холмы не имеют привычки шевелиться, отгоняя от себя сон. Кошка мысленно обозвала себя дурой. Она только сейчас приметила вялость визитера. Теперь вставал вопрос о том, как поступить.
«Я слишком давно не разговаривала с обитателями городов. Даже то, что его профессия или увлечение алхимией, не умаляет его значимость как собеседника. Я не могу его отпустить, я так долго этого ждала! Посетителей за последние месяца и так почти не было. А те, что были, доставались другим стаям» В мыслях была горечь и отчаяние утопающего. Рокэ понимала, что это голос ее гордыни. Кто сказал, что Мудрые не подвержены грехам и порокам? Они просто ловят себя на них и отдают себе полный отчет о действиях и решениях. «Ведь и раньше у меня собеседники оставались до утра! Ведь был разговор, который закончился, только когда проклятый сон сморил меня!» Более рассудительная часть Мудрой не замедлила с ответом. «Ну а сейчас засыпает он. Нельзя быть эгоисткой. Когда ты устаешь – ты отпускаешь гостя. Но разве он не имеет права так же устать. И потом, прислушайся к себе, он же иноземец. Наверняка устал, а тут ты со своими беседами и пестрыми примерами» Гордость и нежелание отпускать долгожданную «добычу» тонули. Не в доводах рассудка. А в том понимании, что при таком раскладе гарэша отступит от своей гордости. Пусть и жадная до разговоров, но она не садист и не глупый котенок. Она же все понимает. Пусть от этого и горько.
- Гость, мне кажется, вы устали. Почему вы не стали искать себе ночлег, а пошли на кладбище? Здесь отдыхают только те, кому уже невозможно к чему-либо стремиться. – «Точнее их сущности сейчас там, где должны быть. Тела же обращены в прах и покоятся под этими табличками. Право слово, как же это глупо. Но, признаемся себе, дорогая, только наше видящее племя считает это глупым. У жителей Кёху, да и не только у них, свое видение ситуации. Не будем критиковать веру и традиции»
- Мой вам совет: идите в город. Вы не обидите меня своим уходом, но я буду недовольна, если вы уснете во время моего монолога, – и опять веселые нотки в голосе. Гарэша на этот раз смеялась над своим собственным словоблудием.

- Как скажете, госпожа Вестница
В каком-то веке Мудрая прислушалась к голосу визитера. Чуть насторожилась. «Однако, если рассказать об этом кому, так ведь засмеют! А Свирепые так и вовсе своими шутками так закидают, что до следующих холодов не выберешься» Гарэша все продолжала изображать из себя странноватое произведение искусства. Но внутри закипела работа. Ей только сейчас пришло в голову обратить внимание на то, что собеседник каждый раз акцентирует внимание на ее «мудрости». Первые минуты гарэша всерьез подумывала встать и повернуться к гостю основанием хвоста, тем самым не слишком прилично прощаясь. Поскольку приняла этот его прием на свой счет, подумала, что он просто смеется над ней. «И все же, порой мне кажется, что гордыня – один из самых страшных грехов. Живучий он – вне всякого сомнения, раз даже в моей душе нашел себе местечко. Скорее всего, мой гость испытывает себя… ну и тешит мою гордыню. И то и другое пойдет ему на пользу. Сила Воли многих спасти может» Губы Вестницы чуть приподнялись. Показались белые (не смотря на рацион) и острые клыки. Рокэ улыбалась. Но забыла, что такую улыбку можно растолковать и менее позитивно.
Ненавистный огонек, наконец, погиб. «Красиво. В смерти есть очарование и красота. Разумеется, только тогда, когда она всего лишь неподвижность, но еще не разложение» Крылатая гордячка откровенно любовалась последними секундами пламени. В бесполезной его борьбе с ночной тьмой она тоже видела красоту. И опять, глазами она не видела ничего, кроме плотного тумана. Но всем своим телом чувствовала угасание «жизни». Она даже хотела что-то сказать относительно данного феномена, но…

Снег падает на озеро. Местность малознакомая, хотя кажется, говорили что-то про забытый или просто маленький мемориал в глубине одного из кварталов. Пустое и тихое место.
Появляются тени. Люди и нелюди. Праздник или похороны? Не разобрать.
Что-то давит, надвигается. И нехорошо тянет под сердцем от предчувствия. Снова видна поляна с людьми и вдруг центр ее как проваливается вниз, и одновременно вспучивается… В ушах стоит сухой хруст, как будто что-то сломалось…

И все. Картина оборвалась и перед взором вновь плясал туман. Рокэ задумалась. Это явно было картинка из будущего, ибо сны кошке снились очень редко и точно не тогда, когда она бодрствовала, а картины прошлого она не видела никогда. Не та специализация. Обычно гарэша после видения делилась увиденным с подругами по стае. Сейчас же… Сейчас она испытывала смутное желание побывать в той местности. Рокэ выбиралась в город намного чаще остальных гарэш, но не так часто, чтобы знать все обо всем. То место она либо посещала очень и очень давно, либо не посещала вовсе. Но ведь не новая обстановка ее привлекла?
А гость тем временем очистил «место преступления». Мудрая не удержавшись, приблизилась к «очищенному» месту и с любопытством его обнюхала. Как самая простая домашняя зверюга. Странно, но запаха она не услышала. Только чувствовала, что местечко стало чистым не по естественной причине, но и только. «Надо будет запомнить…»
- Потому что искать себе ночлег, когда я чувствую, что вполне могу ещё повременить со сном, не в моих правилах. Мне кажется, вы слишком недооцениваете свои способности как рассказчика.
Рокэ едва заметно вздрогнула. О том, что даром речи наделена в данный момент не она одна, как-то вылетело из головы. С ответом она не замедлила, но в голосе чувствовалось что мыслями кошка сейчас очень далеко.
- А потом будет так, что вы уснете в самый ответственный момент, - далее тон стал еще более «отсутствующим» - Рассказчики сами ищут себе слушателей, а не дожидаются их… В отличии от нес….
«Может, следует рассказать ему о том, что я видела?» Гарэша колебалась. Желание пойти на то самое место и узнать, «увидеть» больше жгло как раскаленная игла. Мудрая рассеянно опять втянула воздух, будто стремясь унюхать результат того, что будет в результате праздника или похорон.
- Я вижу, что вы владеете неплохой заменой зрению, госпожа Гарэша. Расскажите что вам дают ваши молочные, казалось бы слепые, глаза? Бытует мнение, что ни одно существо на Мисте не обладает «ненужной» частью тела, если только это не патология.
- Я вижу то, что вам видеть нельзя, - сказала как отрезала, но мягко, еще «не вернувшись» полностью. – Я не вижу реальности, потому что в этом нет необходимости. Я вижу картины того, что произойдет. Если бы я не была слепа в вашем понимании, то могла бы сойти с ума или запутаться в вопросе что есть реальность и что есть видение, - минутное молчание – В одном из кварталов города будут происходить занятные события. Может, все будет упираться в обыденные ритуалы, а может, произойдет что-то интересное. В любом случае, я хотела бы убедиться в этом. А теперь мой вопрос к вам: вы хотели бы посетить церемонию? Если да, то, хех, вам следует немного отдохнуть. Если нет, то увы – вам придется остаться в одиночестве. Хоть я и Мудрая, но во сне я нуждаюсь.