[Начало игры, дубль два]

Своего воспитанника Киан встретил кровью, толпой и трупами, вперемешку с разбросанными то тут, то там листьями взбунтовавшихся растений. Шикарное начало дня для возвращенца, только снявшегося с корабля. Рейстлин Алва глубоко вдыхает и чувствует, что Киан как был домом, так им и остался. Только здесь можно почувствовать неповторимую атмосферу, какая царит в лагере наемников. А учитывая последние события, так мило рассказанные все теми же прохиндеями, собирающими любые сплетни и слухи, признавшими своего доброго знакомого даже в кехуанских одеждах, так и вовсе получалось, что весь Киан это одна гремучая смесь волнений, злости и неудовлетворенного желания отомстить за Совет, готовая обрушиться на любого, кто окажется или покажется не_своим.
Естественного, после полуторачасового расспроса местных ни о каком «домой и выспаться» и речи не было. Нет, он, конечно, туда наведался, ради того, чтобы забросить нехитрый узел вещей, да потягать братца за уши, едва не доведя бедного младшенького до состояния заики: уж слишком широкой была улыбка на лице, уж слишком ярко горел зеленый глаз. Производить впечатление Алва всегда умели, а Алва повидавшие и свет, и грех – тем более. А еще он учуял легкий запах алкоголя, исходивший от Раймона. "Кажется, у мамы болезнь называть все на букву "р", мелькнула старая мысль в голове, перед тем как бедный и до жути любимый братец был схвачен за шкирку. А, конь там сам прогуляется – не сбежит, уж в этой-то кляче, выглядевшей на зависть, довольно, он уверен.
Рай, как его ласково звал Рей, был отрезвлен еще раз, чтоб наверняка. Мамо поймет: если уж у нее самой не нашлось времени на то, чтобы мелкому задать хорошую трепку, какую получал старший в его годы, значит, вернувшийся сын с превеликими удовольствием исправит эту маленькую оплошность сам. А то еще будут говорить, что Алва пьют так, что пивом несет на всю округу. Пиво… Это же не вино! Как можно было изменить любимому семейному напитку? Рейстлин не понимал, и именно поэтому полоскал брата с особой мстительностью.
Кажется, вслед себе Рей расслышал тихое «ненормальный», после того как развернулся, пошутив, что он еще матери уши вытянет, отыгрываясь за прошедшее время, пока его не было дома, да так, что никакая шляпа не поможет, а так же обрядит Полейн в платье. Что ж, родственнику придется смириться с тем, что старший переменился и стал еще более ненормальным, чем до этого. И уж точно ему придется привыкнуть к тому, что в любой шутке старшего отнюдь не капля истины, а самая настоящая ложка,  прям ложища истины-обещания, которое непременно будет выполнено.

Грянул хаос в родном селении, так грянул и вновь он оказался в нужном месте в нужный час.

Рейстлин тихо рычал, чертыхался себе под нос и кажется, успел заодно и припомнить всех Алва колена так до восьмого – вот ведь долгожители собрались! – когда плавные, но стремительные шаги, превращались в легкие прыжки, стоило на пути повстречаться очередной луже крови… Нет, скорее, островку, на котором этой самой крови не было. Вдоволь потолкавшись – не он один оказался таким умным и не желающим поскальзываться на чужих ошметках и крови – и напрыгавшись, рыжее недоразумение таки пересекло полосу препятствий, добравшись до нужного места и  сжимая в одной руке толстый и увесистый сверток, а во второй раскуренную трубку, время от времени курившуюся и кажется не собирающуюся затухать от недостатка табака внутри себя изящной. «И кто бы мог подумать, что несколько тряпок, упакованных вместе, могут столько весить?», мрачная мысль и перемена свертка из одной руки в другую.
Первоначальный цвет и легких, удобных «лодочек» и низа кехуанского одеяния, вместе с длинными рукавами был сохранен каким-то чудом. Правда, в какой-то момент этого чуда могло и не произойти - дурновато стало по дороге – естественная реакция любого нормального организма на невероятнейшие ароматы содержимого желудков, смешанных с запахом крови и фекалий. Бедные постояльцы гостиницы. И надо было ему ведь именно через нее пойти, а не через ту же площадь, где, судя по случайно услышанным фразам пробегающих мимо жителей свободного города, хозяйствовала любимая мама. Нет ведь, решил не показываться, не шокировать и не отвлекать.
Выйти к дому Совета и остановиться, чтобы отогнать от себя «ароматные» запахи и просто спокойно подымить. Выдохнуть сизый дым и оглядеть полуразрушенное здание, ставшее негласным штабом не самых спокойных наемников, что можно сообразить с первого взгляда. И в очередной раз словить себя на мысли, что все-таки он слишком долго находился в Кеху: привык видеть изящество, красоту и чопорную вежливость с улыбками на лицах. Окехуаненный киановец – что может звучать веселее и абсурднее? А звучит как приговор. Может, он и успел позабыть прекрасные виды Киана, но уж не меняющиеся уж, сколько столетий, нравы позабыть сложно.
Постоять еще пару минут, наслаждаясь терпким вкусом табака и наблюдая за витками дыма, растворяющимися в воздухе. Наемник-охранник, лицо которого почему-то казалось смутно знакомым, судя по всему не знал, что ему делать: либо гнать северянина, каковым Рей выглядел до кончиков рыжих волос в своем платье в несколько слоев, прочь, чтобы не пялился - не смущал покой, либо же не делать ничего и ждать, пока тот сам уйдет. А судя по общему его виду, выдававшему легкую нервозность, недавно что-то произошло. И Алва уже предвкушал, как будет узнавать последние подробности от Главной. Полейн, а именно к ней он и отправлялся, не могла не знать, что происходит в городе. А как помнил несостоявшийся наемник, обладала эта женщина весьма тяжелым характером и грудью, на которую покушались по пьяни - все кому не лень, а по трезвости - все, кому не были дороги собственные руки. К счастью или к горю, но последних всегда было намного меньше.   
Уверенно пройдя мимо наемника, имя которого так и не решилось всплыть в голове, если оно конечно, там где-то и было, проигнорировав вполне логичный, но запоздалый вопрос: «а ты еще куда?!», Алва пошел внутрь, не забыв бросить весьма красноречивый взгляд на охранника, в котором ясно читалось: мясо, твое место - тарелка, подразумевая, что роль аппетитного кусочка будет уготовлена мужчине, если тот посмеет настаивать на том, что гостю неплохо было бы представиться. Честно говоря полукровка до последнего не был уверен – сработает ли манера, перенятая у жителей светлого Кеху, с наемником. Но, то ли бедняга сам сообразил, что лучше не лезть, то ли харизма Алва угадывающая в облике рыжего сработала на полную мощность, но сработало! И на лице, стоило повернуться спиной и продолжить путь к обители Полейн, появилась широкая и довольная улыбка. С которой он и вошел в зал, недолго пошлявшись в поисках необходимой ему женщины.
Двери раскрыты, он на пороге с довольной, несколько безумной, как может показаться, улыбкой. И, теперь уже не приходится сомневаться в том, что стоит замнутся или затянуть молчание – его отсюда вышвырнут, как котенка, потому что судя по собравшимся внутри - он явно в интерьер и общую атмосферу не вписывался. Мрачное, гнетущее молчание – или тишина, которую еще никто не успел нарушить? – резко поменялось, когда Алва уверенно пошел к столу Ромашки, начиная на ходу, уже с порога говорить и активно жестикулировать с трубкой в руке:
- Спокойствие в Киане! В Киане царит абсолютное спокойствие! Люблю спокойствие в этом городе – оно такое непостоянное! – смеется рыжий, затихая на пару секунд, нисколько не стесняясь и даже не бросая в сторону вставшей напротив Полейн троицы неизвестных, взгляда, вновь начиная тараторить: Тетя Ро, что у вас тут за бардак?! Там ошметки, тут кишки, вокруг личности какие-то темные шляются! Я тут понимаете ли, домой вернулся, в полной уверенности, что родной Киан пьет и спит спокойно, а они тут развели похабщину грязную прямо на улицах славного города! Понимаю, что эти тряпки мне и на Мблоке, плывущем походкой от бедра, не сдались и даром, но как-то хоть бы совесть поимели! Нет, чтобы предупредить: "у нас резня", так нет же... - рыжий устраивается на краю стола, подальше - на всякий случай - от Старшей и прогнулся назад, шумно опуская небрежным, но изящным – привычка, чтоб ее, выработалось с этими северянами – жестом сверток перед ней. Только теперь обратил внимание на посторонних личностей с взглядами голодной своры, готовой прямо с места сорваться, чтобы разорвать… Ро? Или теперь и его еще заодно? В любом случае Алва надолго не замолк – в его случае, случае довольно тяжелом подвешенный язык являлся и спасением и наказанием одновременно: талант создавать шумиху на пустом месте.
- А я к вам так спешил, так спешил, - притворно сокрушается старший Рины, качая головой. И в момент меняет тон: О,- вскинул он бровь, повнимательнее оглядывая собравшихся и переводя насмешливый взгляд единственного глаза на кентавриху, - вы же понимаете, что раз я здесь – просто так уже не уйду? – "да и не уйду вовсе, когда тут намечается нечто жутко интересное", подразумевается весьма ясно в подтексте. Ухмыльнулся, даже не подозревая, что почти слово в слово повторил коронную фразы Рины.
Теперь можно и продолжить трубку покуривать с самым что ни на есть флегматично-заинтересованным видом разглядывая собравшихся и гадать по каким причинам такое собрание.

Единственное, что успела сделать Шаори, так это расплатиться с хозяином гостиницы, которого явно тошнило и мутило. Но причина такого прискорбного состояния толстоватого трактирщика была в списке под номером… может сто двадцать, может сто двадцать один. Фурия была просто вне себя от счастья свалить из этой дыры, но вспомнив, куда ей нужно идти и с кем ей придется языками чесать, помрачнела. А главный в кучке наймитов начал раскланиваться и расшаркиваться за причинённые неудобства, но Шао лишь отмахивалась, тем самым прося оставить «свою светлость» в покое. Она была в буквальном смысле погружена в саму себя, уже обдумывая, какого вида лапшу придется вешать на уши потенциальным слушателям. Как-то встречаться с законопослушными и тупыми силами всея Киан не хотелось вообще.
Когда же фурия и главнокомандующий подошли чуть ближе уже к повязанным гостям, открылись еще более интересные подробности, ласкающие слух. Красная Дама пренебрежительно оглядела всех, как бы смакуя так опрометчиво брошенные слова.
«Убийцы? Эти-то? Да три ха-ха четыре раза! Вот умора. Нет, вы… хоть бы слушали, что за бред вы несете, а! Пффф… служители закона хреновы» - причем женщина держалась довольно спокойно, лицезрея  и последующие мелкие детали,  которые в этот раз не убежали от полуслепых глаз. Сопротивление было отчаянным, но бесполезным и каким-то… немощным. Быть может и было что-то в синеволосом либрисе интересным и по-настоящему стоящим, но показать этого он не смог в полной мере, как тогда, когда висел, зацепившись ногами за подоконник, и держал таки не самых хрупких существ в Киане. Что же до блондинки… у той кажется были всего-то порванные штаны на одном из самых интригующих мест тела. Только дырка вот не показалась достаточно эротичной для непридирчивой Красной Дамы. А о гоблине ничего нормального сказать фурия не могла, просто потому, что тот сам высказывался так, что уши сворачиваются в трубочку и сами раскручиваются. Внутри себя фурия рассмеялась, о чем свидетельствовали чуть подрагивающие плечи «Какая же я старушка, раз уж меня приспичило критиковать этих бедняжек, попавших в лапы закона…»
Краем уха Мотылек уже наслушалась никому ненужных обещаний и извинений, делая вид, что ей все глубоко пофигу.
- Главное, чтобы мы побыстрей решили это недоразумение. Не так ли? И тогда хорошо будет всем: и нам, и вам, – чуть ли не на распев, сладко прошептала фурия, хитро щурясь и поблескивая своими золотистыми глазками. «А потом я буду улаживать свои, но мешать вы мне не будете, правда?»
Дальнейшая дорога прошла относительно тихо. Все то время, пока они шли, хромающая и взъерошенная рысь служила опорой для Хименес, которой стало плохо от «очаровательного» вида площади. Выпущенные чьи-то кишки, сердца и другие органы были сдобрены уже пропекшимся запахом крови. А из-за давящей духоты начинала кружиться голова и подкашиваться ноги. Не то, чтобы Хименес в жизни крови не видела, просто в те иные разы зрелище было куда приятней. Спасал тот факт, что Шаори не видела такой красотищи в полной мере. Она еще разок мысленно поблагодарила всех богов, которых сумела вспомнить, за то, что стала неким неполноценным инвалидом.
– А вы, Госпожа, прошу, пройдемте со мной. Расскажите Кувалде всю историю, которая случилась в той порушенной комнате, – нотки стали в голосе наемника с одной стороны напрягали, а с другой – радовали. Нет, спасибо, сегодня Шао уже успела натерпеться такого, что на пятьсот лет вперед хватит для сюжетов ночных кошмаров.
- Да, конечно, - копируя главного среди шайки, выдала Хименес и зашла в зал с треугольным столом и довольно милыми, как ей показалось, работами неумелых художников. Только вот картина, что красовалась непосредственно в центре, была куда более захватывающей.  Рыжая баба с мускулами, - «Еще одна… Я тут одна такая слабая и беззащитная?» - демонстрировала, как она красиво бьется головой об стол, таким образом, наверное, пытаясь решить собственные проблемы, на что у Хименес пронеслась в голове еще одна острая фразочка: «Ну, знаешь ли, я тоже сейчас в таком дерьме нахожусь, что просто не знаю, как из него вылезти. Но головой не бьюсь, а использую по прямому назначению». Потом стало скучно. И тут-то глаза соскользнули на еще одну рыжую фигуру, наряженную в лучших традициях Кеху. «А слона-то я и не приметила… так что ли?»  Только вот это обстоятельство ее могло бы обрадовать при несколько иных условиях, но никак не сейчас. В какое-то мгновение Шаори показалось, что в комнате слишком много рыжих. И наглых. Кажется, его рыжиство номер два влез немного не туда, куда его просили, ибо Яре, умудрившаяся проскользнуть вместе со своей хозяйкой в Дом, еще больше нахохлилась от негативного настроение госпожи Полейн, но осталась тихо отсиживаться сзади Хименес.
Далее происходило все более интересно. Шаори повернула свою голову туда, где красовались гоблин, либрис и блондинка, чей принудительный приход фурия проглядела. А потом Ромашка Полейн начала поднимать давление в зале посредством своего голоса, успевая прикрикнуть на туповатых солдат удачи и пообщаться с рыжим кехуанцем.  От истошного ора в ушах неприятно резало, и Шаори при каждом вскрикивании кривила лицо, словно съела лимон. «Ну зачем так орать?! Тут и все так прекрасно знают, что у тебя, тварь рыжая, хорошие голосовые связки» - ну не питала Красная Дама особой любви к наймитам, хотя они являются самыми лучшими клиентами клана Кошки. Просто есть некоторые основания. Но это уже лирическое отступление.
Лоренса, - единственное имя на данный момент, которое она знала, Полейн не в счет, ее знают все, - развязали. А вот блондинку и гоблина как-то обошли стороной, что чуточку изумило фурию. Потом под оркестр рыков Кувалды в зале стало свободней, позволяя Хименес выдохнуть спокойно. Далее следовала какая-то абсолютно ненужная никому короткая официальная часть и вопрос, ради которого Шаори здесь собственно и была
- Теперь, когда с официальной частью покончено, в порядке очереди объясните мне КАКОГО ХЕРА ТУТ ТВОРИТСЯ?! – еще разок скривившись от громкоголосой девы, Хименес шумно выдохнула: жутко захотелось вставить и свое слов, раз сделать этого раньше она не успела
- Позвольте мне… - Шаори была вся на ножах, но приходилось сохранять титаническое терпение и проявить стойкость, чтобы не впасть в состояние «я всех ненавижу, а поэтому прибью», - Да всего лишь ваш друг и его милая компания ворвались ко мне в апартаменты, прося неизвестно чего. Кажется, денег… Мы мило так и очаровательно болтали, как вдруг в комнату заполз Химера, начавший крушить все на своем пути. Далее произошла одна неприятная ситуация, в результате которой ваш друг, его подруга и Химера, - рукой Шао указала на стоявшую троицу, - Оказались за окном. А там пришли ваши бравые наймиты и обвинили их в убийствах, что были на городской площади, - рассказ вышел немного с издевкой над теми, кто влип. Голос был в основном ровным, но разве что дергался немного. Так попробуй тут, не побудь невротиком. Но что делала сама Хименес в гостинице, безусловно, промолчала. В конце концов, ничего такого противозаконного Мотылек не делала.

Отредактировано Shaori Jimеnez (2012-07-18 20:59:17)

ВСКИНУВ БРОВИ и закусив верхнюю губу, Лоренс внимательно изучал ненормальные повадки рыжего  парнокопытного существа, которое билось объемистой головой о письменный стол, заваленный кипами бумаг, документами и прочими важными листами. После продолжительного процесса особенной медитации «голова-стол» рыжеволосая наёмница Ромашка Полейн вперила свой железный взгляд в стоящего перед ней повстанца отчего тот невольно отстранился в сторону – уж очень больной был у нее вид: синяки под глазами, бледная кожа, опущенные уголки губ и отчего-то подергивающаяся жилка где-то слева на широком лбу. Невроз на неврозе. Однако против типичного недомогания отлично помогало народное средство – отборный кианский табак, уносящий от проблем и суеты каменных городов. Именно этим сейчас и занялась наёмница, выудив трубку и кисет, чтобы набить зелье и пыхнуть. Колечки дыма поплыли вперед, врезаясь в усталое, небритое, немытое и помятое лицо Лоренса Вэль-Грета. Полукровка гордо выпятил вперед подбородок и сильно дунул, прогоняя прочь пахучий дым. Наркотических средств с него на сегодня было достаточно.
     Приключения за приключением, вкралось в его голову, и он переступил с ноги на ногу. Затем он нечаянно вспомнил девушку, которая предлагала ему свои интимные услуги за некоторую плату, и почувствовал себя неуютно, находясь среди, скажем так, временной кианской власти. Он снова переступил с ноги на ногу, воображая какой могла оказаться его жизнь не попади он в сторонники революции: красивая и верная жена, несносные дети, вкусная еда, хорошая работа рядом с домом. В общем, скучная рутина. Лоренс ухмыльнулся, глубоко вздыхая через ноздри.
     – … для начала развяжи руки… – наёмница, выдув еще несколько пахучих колец, успокоилась и, казалось, приняла их сторону, при этом, не выслушав ничего о случившимся. Однако ее подопечные не спешили выполнять приказ Старшей, поэтому пришлось вновь показывать рыжей бестии, кто же является хозяином в Доме Совета и обладателем самого громкого и командного голоса. Еще раз сказанная фраза возымела некий эффект, тем не менее, путы остались на руках повстанца, и всё из-за одного поворота событий.
     – Спокойствие в Киане! В Киане царит абсолютное спокойствие! Люблю спокойствие в этом городе – оно такое непостоянное! – Раздалось где-то позади всех. В залу вторгся странный рыжий чужестранец, учитывая его одеяние. Этого парня Лоренс не знал, но ему уже так хотелось влепить особую, запоминающуюся затрещину, чтобы тот хоть на минуту перестал что-то тараторить про творящуюся в Киане суматоху. 
     Повстанец проследил, как юноша уселся на край стола и помялся на месте с одной мыслью в голове: «Что еще за сукин сын?!». Однако подобная невоспитанность была быстро исправлена разозлившейся Ромашкой, которая шлепком прогнала парнишку с письменного стола, а затем заорала:
     – Я кому сказала РАЗВЯЗАТЬ ЕГО?!
     Стоящий около Лоренса вольный солдат подпрыгнул на месте и поторопился выполнять сказанный несколько раз приказ. Повстанец протянул вперед руку с развязанной вревкой и высокомерно ухмыльнулся.
     – Приятно познакомиться, мой неспешный наёмный друг. Слишком долго, – сказал полукровка солдату, который проворчал что-то нечленораздельное и ретировался обратно за спины задержанных. А после очередного слова Старшей трое повстанцев вздохнули свободно, когда все охранники удалились из зала. Казалось, даже воздух стал не на много, но чище (если, конечно, не замечать темный, густой дым, исходящий от Ромашки Полейн). Возможно, в Доме Совета была особая система вентиляции, которая, к сожалению, не работала корректно, когда рядом находился кто-то из наёмных рядов вольного города.
     Чудно, подумал Лоренс, переводя взгляд с огромной, внушительной женщины и более хлюпкого парня. Оба имели рыжие волосы и нечто схожее, как например, насмехающиеся черты лица. Только у одного это улыбка, а у другой – брови.
     Ромашка представила неотесанного парня, назвав его Рей Алва. Несмотря на то, что дальнейшее было сказано с толикой сарказма и иронии, Лоренс лишь ощерил зубы.
     И вот, когда крепкое словцо из уст громогласной наёмницы завершило официальную часть знакомства, Лоренс не сдержался.
     – Тётя Ро? – Переспросил полукровка, пряча смешок в кулак под видом приступа кашля. Однако через мгновение он пришел в себя и собрался с мыслями, чтобы всё галантно растолковать и объяснить. Ведь он прекрасно знал, что голова, страдающая ежедневными побоями о стол или о чьи-то кулаки, не всегда функционирует в верном режиме осмысления происходящего. – Ну-у…
     – Позвольте мне… – Бодрый и красноречивый старт повстанца ловко свела на нет Шаори Хименес и сразу же изложила свою версию происходящего.
     Лоренс раскрыл и закрыл рот после того, как Красная Дама закончила свой короткий рассказ. Он облизнул губы и широко улыбнулся, чтобы постараться настроить возможно уже вынесенный вердикт на свою сторону. Но давно не чищенные зубы имели маленькую возможность переубедить Ромашку, которая к тому же не сильно выделялась, как розовенькая девочка, тающая от улыбок молодых и уверенных в своих силах людей.
     – Тётя Ро… кха-кха, госпожа Полейн, – повстанец выдержал паузу, с задумчивым видом почесал шершавый подбородок, вздохнул, посмотрел на потолок, по-философски нахмурился, поджал губы и продолжил: – Мы не виноваты.
     Стоящий поодаль Габриэль прыснул и громким шлепком приложил ладонь к лицу.
     – Госпожа Хименес изложила всё правильно, но очень расплывчиво и кое-где не так, как следовало бы. Ну, я это имею ввиду, что я бы объяснил всё по другому. Больше всяких красивых слов и так далее, ну, чтобы эта, как бы сказать так…
     Либрисовское бормотание и мление неожиданно прекратилось, когда Безумка взяла Лоренса за руку и потянула его к полу.
     – Вот… дерьмо. Хи-ме-ра от-ра-вил…
     – Безумка! – Полукровка подхватил ее, и валькирию тут же вывернуло наизнанку. Вес воительницы был не так уж велик, –  несмотря на то, что выбраться из-под нее, если она уложила на лопатки, было почти невозможно, – но Лоренс-таки не сумел удержать ее, и она распласталась именно там, где только что нагадила. Повстанец присел, аккуратно перевернул ее на спину и с нежностью приобнял. В его дико скачущих глазах читалось недоумение, а на лице было написано исключительно одно, а именно вопрос «что делать».  – Слушай, только не засыпай! Держись!
     Ее губы шевелились, стараясь дать другу подсказку.
     – Сукин сын! – Воскликнул Лоренс, скрипя зубами. – Какая, к Мблоку, книга?! Что за Ша-ша и О? Твою мать! Чего встали, гады?! Отойдите в сторону! Лекарь есть? Что за долбанутый Дом, где нет нормального сраного лекаря, который, зараза, так нужен?!
     Однако проклятья, сыплющиеся на всех и вся лично от, как сказала ранее Ромашка, борца за свободу, равенство и прочую дребедень, затихли, потому что глаза валькирии закрылись. Это не на шутку напугало бесстрашного лже-лидера революционной организации «R».
     На крики в залу ворвались остальные наёмники с оружием наголо, готовые резать и кромсать, резать и кромсать. Но лекаря среди них отчего-то не оказалось.
     – Габриэль. – Приказным тоном сказал Лоренс, поглаживая побледневшее лицо своей наставницы и друга. – Ее надо срочно отнести домой. А лучше отвезти. Ищем лекаря и повозку. Главное, чтобы в обоих пунктах не присутствовали старые, маразматичные клячи.
     Полукровка не поднимался и, кажется, не собирался этого делать. Дикое чувство пустоты, появившееся в его душе, терзало его, кричало, что пришел конец, настало всё, завершение. В висках неприятно запульсировало. Лишаться валькирии повстанец не желал.
     – Ромашка, – он обернулся в сторону высокой фигуры. – Пусть Габриэль отвезет ее. Я буду отвечать за них и за все деяния, списанные на их чистые имена.
     В ответ он получил молчаливый кивок от Старшей.
     Никто не препятствовал, когда повстанцы аккуратно вынесли тело валькирии на свежий воздух, от которого ей лучше, к сожалению, не стало. Повозка нашлась почти тот час же. Однако лекаря стоило еще поискать. По крайней мере у гоблина был уже один на примете, к которому он тут же направил резвую лошадку по прозвищу Винегрет-из-фей. Дело в том, что хозяин животного очень любил фей, причем именно, что разнопланово. Тем не менее, эти подробности к делу не относились, поэтому проследив за удаляющейся повозкой до первого поворота, Лоренс вернулся обратно.
     На неспешном ходу он вытащил красную книгу с интимным содержанием и еще раз пролистал ее. Он понял, что именно хотела от него Безумка и тогда, смущенно, но с наслаждением покопавшись под ее рубашкой, выудил определенно то, с чего начались все их злоключения. Осмотрев красивый кожаный переплет с возбуждающим цветом, повстанец у всех на глазах спрятал произведение за пазуху. Разговор с Шаори Хименес о ее бесценном сокровище он решил отложить на потом.
     – Ромашка, – повстанец подошел ближе к наёмнице. – Собственно, это прекрасно, что я попал как раз туда, куда собирался еще с самого утра. Правда, обыкновенная тропка сменилась чередой хаотично возникающих проблем. И хочу сказать, что случившееся в «Драконе» совершенно непредвиденное обстоятельство. Некто пойманный и сбежавший хотел нас там просто укокошить. Разнос столь прекрасного номера был всего лишь самозащитой с некоторыми неконтролируемыми факторами.[/b – Он сжал руку в кулак, вспоминая, как ломал почти всё, к чему притрагивался. – [b]Тем не менее, – он недовольно осмотрел по сторонам, желая, чтобы все сейчас удалились прочь, – тем не менее, наш разговор рассчитан на аудитории в количестве до двух человек.  Однако, понимаю, что еще должен за кое-что ответить. Так вот: убийства на городской площади не имеют никакого отношения к нам. Ты это прекрасно понимаешь. Мне бы ознакомиться с этим, эм, актом. Кем являются жертвы? А, вот еще что, – Лоренс хитро обернулся и посмотрел на Шаори Хименес, – что по этому поводу думает Глава дома Кошек? Колоритная фигура, так сказать.
     Наглость повстанца не имела границ. Он переводил все вопросы с себя на очередное, не волнующее его лицо. Тем более, ему нужно действительно узнать всё, потому что помощь, которую он готов предоставить, будет полезной.

Отредактировано Лоренс (2012-07-27 15:08:21)

Твари, химеры, нападение на главу Клана Кошки, дела становились все веселее и и веселее! Ро внезапно и очень остро ощутила нехватку ругательств и алкоголя в крови. Голова ныла и напрочь отказывалась ворочать свинцовые мысли, грозя в любой момент объявить забастовку и вообще прекратить работу. Надо было поспать, поесть, выпить, трахнуться, наконец! А не куковать тут в обществе скисших сливок Киана. Это вообще была не ей работа, ей за ней не платили, так какого Мблока париться?!
Вместе с облаком удушливо-черного дыма из головы вылетело несколько особенно гадких мыслишек выбитых стальным сапогом патриотизма. Неспешно разминая затекшую шею, Ро обвела взглядом комнату, посмотрела куда-то в потолок, проползла глазами пол. Звуки выворачивающегося наизнанку желудка заставили закрыть глаза и тяжело вздохнуть, рассеянно кивая на просьбу Лоренса. Ещё один труп Полейн был не нужен.
- Хочешь лично ознакомиться, говоришь? - после недавней вспышки спокойный голос наемницы был подобен ушату холодной воды. Потемневшие от бессонницы глаза уперлись в худощавую фигурку повстанца, тонкогубый рот скривился в кривой усмешке. - Нет ничего проще, - слова потонули в новом угольном облаке, лениво поднимающимся к потолку.
Один кивок головой, и синеволосому мужчине был вручен массивный кожаный мешок, на дне которого перекатывалось три круглых предмета, особенно интересных стайке кружащихся мух. Приглушенный плотным материалом трупный запах не выдерживал конкуренции табачных миазмов, но все же был слабо ощутим.
- Как удачно, что мы не успели их оттащить к общей могиле. Оповести, как закончишь изучение.
Ромашка поднялась со стула, нависнув над присутствующими рыжеволосой горой. Слегка безумные серо-зеленые глаза наемницы пробежались по каждому липким, неприятным взглядом, в конце упершимся в сверток на столе. О, подарочек! Опять что-то отрезанное? Ро сама поразилась таким мыслям, нервно тряхонув головой. Кажется, разум давал сбой, медленно сползая по стенке черепа в пучину безумия. Плохо, очень плохо, сейчас как никогда нужна была ясная голова. Проклятье, опять мысли о головах наводнили сознание, никак не желая стихать.
- Но я бы тоже с радостью послушала госпожу Хименес,  - наконец собравшись с мыслями, разомкнула слипшиеся от сухости губы кентавриха, - но чуть позже, после оглашения всего списка наших проблем и в порядке очереди. Можно даже первой, чтобы не ущемлять права женщин, Ромашка сделала паузу, переводя дыхание, что позволило рыжему отпрыску рода Алва вставить свой медяк.
- Вижу, ты у нас в курсе последних дел, Рейчик? Это радует, значит ты и расскажешь нашим гостям, что у нас нынче в Киане творится, - даже не повернув головы к рыжему, изрекла Ро. Аккуратно выйдя из-за стола, она уселась на столешницу. Последний не оценил такого давления и предупредительно заскрипел, но был проигнорирован Полейн. - Хотя нет, давай уж я... Итак, - ещё разок пыхнув трубочкой, женщина собралась с силами и начала рассказывать страшную сказочку детишкам, - через некоторое время после смерти Совета, некто пришел на рыночную площадь и порубал в капусту троих ублюдков. Но оно бы ничего, да только там в проулке такое зверство учинили, что слухи о скором конце начали ползти по Вольному Городу. Ладно, это я преувеличиваю, но о умалишенном народ заговорил, и это на фоне недавней попытке сжечь к таким-то матерям библиотеку. Но это только пол беды...
Ромашка встала, неспешно измерила шагами длину стола. Последний оценил этот как команду к действию и с грохотом рухнул вниз, подняв столб пыли и деревянной щепы.
- Мда, - изучая поверженную мебель, Роми не сразу снова ухватила мысль, некоторое время вглядываясь в хитросплетения пылинок и дерева, отчетливо видя в них какие-то картинки. Это встревожило Старшую, так быстро расставаться с душевным равновесием как-то не слишком хотелось. - На чем я там остановилось до падения нравов? Ах да, головы. Но горожане ещё не знают, что такой же рисунок был намалеван в Доме Совета, проще говоря, нам тут объявили войну. И под «нами»я подразумеваю весь Киан, а не только свой лошадиный зад, госпожа Хименес. Думаю, все тут знают о случившемся на главной площади?
Ромашка улыбнулась так широко, что лицо едва не треснуло пополам от таких вопиющих нарушений законов анатомии. Ну вот, теперь она не одна в этом чане с дерьмом, есть повод порадоваться гадости.

МОМЕНТ ИСТИНЫ, когда надо напрячь мускулы лица и казаться очень серьезным, мужественным и сильным. Именно сейчас всё решится. Только вот чем это будет Лоренс пока еще не знал.
     – Когда кажется, то лучше стоит сходить в деревянный засральник, – резко ответил повстанец на ироничное заявление рыжего парнишки с одним глазом. – Изображать и действовать разные вещи. А чтобы действовать надо быть в более менее плавучем курсе всех обстоятельств, чтобы прийти к более или менее их решениям. Если бы я изображал героя, то, думаю, меня бы узнавали в лицо все и вся. Что уж говорить про смолящего мальчика одетого как девочка… Ну да не суть. Кхе.
     Лоренс скорчил гримасу и с выраженным удовольствием почесал левую ноздрю, однако в перчатке это далось не слишком хорошо, поэтому нехотя он их снял и засунул за пояс.
      – Мысли, идеи есть всегда, имея в своем распоряжении воображение и логику, – и именно мысленно полукровка закусал свой кулак, так как совершенно никаких идей и мыслей в его голове сейчас как назло не наблюдалось. – Полоумный маньяк с… красными, пардон, волосами, большими копытами, сломанным носом, зелеными глазами, крупным бюстом и… собакой. Кто ж знает.
     Легкая беседа с юношей, естественно, не могла продолжаться и более 2 минут, ведь в зале было еще достаточно народу, и со всеми хотелось точно также полялякать.
      – Хочу. – Лоренс кивнул на вопрос Ромашки об ознакомлении дела. Ему тут же преподнесли большой благоухающий мешок. Спросить «что это» повстанец не успел, потому что, развязав, увидел сам и слегка отшатнулся. Головы. Обыкновенные людские головы с ушами, носами и ртами. Только вот очень хорошо отделенные от тела. Морщась Лоренс смотрел на этих сирот сверху, пытаясь что-то отыскать. Однако из-за неудобств и мешковой ограниченности видимости пришлось прибегнуть к более близким мерам. Он опустил руку и за волосы вытащил одну из сероватых репок, на которой уже пригрелись трупные черви, попутно слушая рассказ Ромашки о зверком убийстве. История была печальной и грустной и ведала она о Послесоветской кровавой бойне, устроенной на рыночной площади. Сильно пострадали трое погибших. Очень сильно. Это было даже видно и заметно, особенно, когда около ног стоит мешок с их отрезанными головами, а одна висит на вытянутой руке перед лицом.  Выражение, застывшее на бледном лице мертвеца, было какое-то подозрительное. В нем читались как эйфории, так и непредельный ужас надвигающейся кончины.
     Изучая мертвый лик, Лоренс вздрогнул, когда неожиданно раздался грохот (стол, на который взгромоздилась крупная Старшая, не выдержал и развалился). В этот момент мимолётного ужаса ему показалось, что лицо подмигнуло ему. И это заставило повстанца грубо кинуть голову обратно в мешок, словно это был кочан капусты.
      – Какой такой рисунок? – Вопросил Лоренс. Было неудобно, что он ничего не знает, но так яро просится всё исправлять. Не оправдываться же, что только день назад прилетел на волшебной метле из самого Дагора, где чуть ли не заживо поджаривали его улепетывающие пятки. Повторить вопрос Лоренс не осмелился, когда увидел улыбку Ромашки Полейн.
     Теперь очередь слова дошла и до госпожи Хименес. Польза от ее выражений как-то так и не появилась в области слуха и зрения, но вот ее отношение и положение… они очень здорово изменились. Однако ее фраза о содействие всех кланов Дома воров имела в себе правильность быть озвученной. Кланы. Институты ужаса, сплетен и зловещего смрада. Дом воров знает всё, а если не знает, то сделает всё, чтобы выяснить и заполнить белое пятно. Искать ненормального убийцу, который так лихо оставил троих без голов? Что может быть проще среди профессионалов своего дела. Лоренс слышал, что даже среди мирного населения есть свои шпионы, соглядатаи и прочие туманные личности (нет-нет, не джинны) из разных кланов Дома.
      – Как страшно жить, – прокомментировал он и подарил мешку с головами самый свой печальный и жалеющий взгляд. – Да эта, неужто убийца с очень острым лезвием, – тупым, естественно, так не отрежешь, – так просто сделал своё дело и скрылся? Куда смотрят ваши… люди? Или они только на хмельное дело с бесстрашием идут? И да, кстати, что за рисунок?

Отредактировано Лоренс (2012-08-29 14:42:07)