Квест "Скованные одной цепью".

Кеху. Цветочный Квартал. Парки, пруды и каналы
Ну что, стало много теплее! Правда вместе с теплом появилась и тошнота от столь резкого перемещения в пространстве. Нюклиетта внезапно обнаружила себя не сидящей (а точнее – активно ползущей) на снегу, но весьма некрасиво повисшей в воздухе. Тело, вспомнив о силе притяжения, устремилось вниз, шмякнувшись о нечто очень холодной и металлически-жесткое.
- Ай, - произнес плюгавый мужичек, хорошенько приложившись спиной о крышку гроба.
Почему создатели не могли изготовить её плоской? Нет, надо было выпендриться и сделать её покатой, точно крыша дома! Бедный человечек растянулся поперек гроба, уставившись в потолок. Аккуратно, чтобы не развалиться, он сполз на пол, приземлившись на все четыре конечности. Только убедившись в относительной целости своего позвоночного столба, он позволил своему желудку вывернуться наизнанку, громогласно оповещая весь мир о недовольстве условиями телепортации.
Вспомнив недобрым «буэ» все, что довелось съесть за этот день, плешивый и страшненький кехуанец покачиваясь поднялся на своих кривых ножках. Итак, что он сейчас имел и что в ближайшем будущем его ждет? Для начала тут было очень темно, а ещё тут были гробы, что само по себе не могло быть добрым знаком. Шумно втянув носом воздух, Нюка мысленно поблагодарила всех богов, что её желудок уже был пуст, ибо вонь от гниющей плоти была воистину ужасной.
«Так, я на кладбище», - озираясь по сторонам заключила химера. Судя по наличию потолка над головой, это кладбище находилось не под открытым небом, а архитектурные изыски гробов говорили о неком отдалении от исходного Кеху и явном богатстве погребенных здесь субъектов. Ни одна из этих новостей бурного восторга не вызвала.
- О-о-о-ой, есть кто живой?
Не смотря на некую иронию данного вопроса, с точки зрения химеры он был вполне себе разумен. Ожидая ответа, мозг от нечего делать начал проверять целостность носящего его организма. К некому изумлению Нюки, на её запястье появилась некая лишняя и весьма тяжелая деталь, коей до телепортации не наблюдалось. Нашарив в широких рукавах своё запястье, она попыталась определить что это такое. Оказалось, что вокруг её пухленькой ручки сейчас обвился весьма плотный кусок металла с некими неизвестным орнаментом.
«А это что такое?!» - химера медленно, но верно покидала гавань спокойного шока и на всех парусах мчалась в откровенную панику.

Начало дубль 2

День Дитриха не задался с самого начала - пронулся в самой натуральной прострации и то, не совсем проснулся, сколько его разбудил Герон, которому требовалось несколько советов. Только по какому поводу нужны были эти советы от сонного и ворчащего эльфа, Ди не понимал до сих пор. А интерес друга был явно направлен не на то, чтобы покормить какую-нибудь неведомую зверушку.
Устранив через какое-то время этот неправильный нюанс всего неладного утра, темный решил не задерживаться дома. Собрался, закутавшись теплее, и направился в излюбленное место, которое кишит различными пьяными мордами, а этим мордам он был не особо рад. Скорее его интересовал более нейтральный и любвеобильный объект тайного эльфийского желания и обожания, только разум отказывался это признавать по сей день.
Пробираясь сквозь тонкую тропинку меж ледяными сугробами, опьяненный своими черными мыслями, эльф не успел сообразить что происходило с ним дальше. Тьма. Да, было темно, словно в глазах поселился черный цвет. А, может, он просто ослеп? Странно... Тогда почему и из-за чего он ослеп? Во время перемещения эльфа не покидало такое подозрительное ощущение, что его подвесили ногами кверху, вдобавок еще и быстро вращали по координатной оси, словно он - стрелка компаса.
Как бы странно это не звучало, но Фройд впервые в жизни был рад своему приземлению, пусть не совсем удачному, но это факт. Дитрих поморщился то ли от радости, то ли от того, что сейчас затылок пронзила остро-режущая боль. Эльф уставился в одну точку, которая находилась на каменной плите, и насупился в попытке сфокусировать зрение.
- Нагово дерьмо. - ворчливо отозвался темный, потирая ноющий затылок, но мало того, что он сильно болел, так еще Дитрих умудрился его разбить о косяк кривой надгробной плиты.
Почему-то радости и энтузиазма от этого не прибавилось, наоборот, раздражение и негодование охватили его "опьяненную" голову. Посмотришь на эльфа - так жить сразу не захочется. Была бы возможность заглянуть в его сознание, тогда вообще потерялись бы от такого объемного потока мыслей, начиная от прекрасного рождения, заканчивая тем, что мать родила урода с набором врожденных изъянов на невезение.
По всей своей природе, Дитриха можно назвать полным тормозом, который только сейчас догадался взглянуть на свою руку и обнаружить старую опоясывающую железку со странными оттисками.
- "Даан тебя дери... Это еще что за... предмет?" - он не мог это даже браслетом назвать, вот что значит соприкоснуться плоскостью затылка с витиевато-бугристой поверхностью угла крышки гроба!
Не то, чтобы это было возмущение, скорее наемник потерялся внутренне, внешне проявляя лишь только эмоции от того, что негодует от падения. Единственным отвлечением от пессимистичных мыслей стала перекличка между двумя существами по загробному периметру. С одной стороны - любопытно, а с другой - стоило быть осторожным прежде, чем показать нос перед лицом опасности. А вообще, опасность ли это? Мужчина поднялся, чуть пошатнувшись, отряхнулся, поднимая маленькую тучку пыли.
- "Место почтения усопших...даже прибраться нормально не могут", - продолжал он мысленно ворчать проклиная неожиданную телепортацию в «не понятно куда», - Да нет здесь никого. - громко ответил темный, продолжая издавать крехтяще/ворчащие звуки и понемногу приходить в себя.

Во-первых, тут действительно кто-то был, причем достаточно живой, чтобы ответить на вопрос. Во-вторых, от этого, почему-то, легче не стало! Судя по всему, она тут не одна была в легком шоке, некий женский голос тут едва ли не рецепт приготовления своей обладательницы озвучил, что уже тонко намекало на некую живость по крайней мере одного из откликнувшихся. Ах да, а ещё кто-то выказал соболезнования по поводу кончины химеры…
«ЧЕГО?!?!?!» - большими светящимися всеми цветами гнева и паники буквами высветилось в мозгу лисицы. Перспектива внезапно для самой себя отправиться на тот свет, спасая жизнь какой-то левой сульфины как-то не входила в список желаний более чем юной Нюки. Но с другой стороны, рассуждая логически, это вполне мог оказаться так, это бы могло объяснить не только беспамятство, но и пробуждение на кладбище, только почему она тогда сюда упала, а не восстала из могилы, как было положено всякой порядочной нежити?
Химера потянулась своими толстыми мужскими пальцами к шее и пощупала пульс. К немалому облегчению, заветная венка ещё пульсировала, доказывая наличие жизни в теле. Ничего, скоро она это исправит! Нет, не свою принадлежность к миру живых, но подлые инсинуации на тему её безвременной кончины, высказанные неизвестным женским голосом!
- Эй! Я ещё не на тот свет не собираюсь, так что обойдусь без преждевременных соболезнований! И вообще, мертвецам говорить не положено, потому всех пожирателей мозгов попрошу заткнуться и не мешать мне разжигать свет! – говорят, что нападение – лучшая защита. В случае чего, химера могла отбиться не только словом, но и чем-то крайне тяжелым и крепким, отлитым из металла.
Но решать проблемы нужно было в порядке поступления, потому для начала Сдумс предпочла развеять завесу тайн, повисшую на кладбище. Нюка порылась в закромах своей сумки, извлекая на све… тьму некий прибор очень странной конструкции, напоминающий гибрид насоса и лампы. Во тьме раздался глухо сосуще-шмякающий звук, и вот уже кладбище осветил приличный такой белый свет.
- Ну чё, работает, - с некой гордостью отметила очередной изобретательский успех юная химера, продолжая подкачивать лампу.
Итак, после введения в игру такой переменной, как наличие освещения, взору маленькой химеры предстали… не поверите, гробы! Но кроме этого ещё и несколько вполне живых, но явно настроенных недружелюбно существ.
- Так, а вы вообще кто? – собственно взорам собравшихся сегодня в этом месте предстал маленький кривоногий и весьма плешивый кехуанец, поражающий не только кривизной своих зубов но и косостью глаз. Это чудо в синих одеждах состояло преимущественно из окружностей, кое-как обтянутых синей материей, но вместо привычных черные и прямых волос, он мог похвастаться рыжими редкими прядями, которые, впрочем, потихоньку начинали отвоевывать пространство на его испещренной залысинами голове.
- И где это мы вообще? – кехуанец поднял лампу повыше, осветив место своего пребывания. – Колитесь, магляди-недоучки, кто из вас напортачил с заклинанием? Мы, мать вашу, на хреновом кладбище! Причем даже не кехуанском!!!
Судя по обилию восклицаний, пузырь паники таки прорвался, голос резко подскочил вверх, сорвавшись едва ли не на визг, которому могли позавидовать члены церковного хора очень религиозных боровов. Истерично брызжа слюной, мужичек в один прыжок оказался на крышке гроба, явно желая поразить праведным плевком затащившего его в этот переплет неудачника. Но оценив численное превосходство местных оккультистов, решил повременить с этим. Только плюнул в какую-то кучу тряпья, удобно так примостившуюся в радиусе досягаемости.

Теперь голова раскалывась не только от соприкосновения затылка с бугристой поверхностью, но и от знатного женского вопля, что заставил закрыть уши сразу и напрячь мозг. Эльф проклинал эту женщину, на чем Мист стоит, мысленно конечно. Главной осталась маленькая радость от того, что шею не свернул при падении, а остальное пустяки и дело рук. Ну, смотря каких именно рук, но это не столь важно сейчас.
А голоса продолжали множиться. Создавалось такое впечатление, что почкованием. И самое интересное, что это настораживало, заставляя пятиться назад и, как прискорбно это не звучало, шмякнуться своей пятой точкой на холодную плиту. Кто и кого собрался есть? Дитрих так и не понял, лишь подумал о том, что телепорт в совокупности с ударом, скорее всего, вызвали у него непрерывный поток приходяще/уходящих галлюцинаций. Решив привести себя в чувства, он легко похлопал ладонями по своим щекам - жалкая попытка вернуть себе здравый рассудок.
- Какой алхимик вас напоил, что вы решили дружно в один миг пробудиться и заговорить? Не к добру... - мысленно удивлялся эльф, разглядывая странного кривого мужичка, который был единственным, кто догадался пролить свет в эту кромешную темень.
Прежде чем заняться ответами на всплывающие вопросы, темный решил заняться оказанием первой помощи себе любимому. Он достал расписной кинжал из ножн и, не пожалев ткань своей драгоценной рубахи, отчеканил небольшой кусок. Сложив тот пополам, приложил к ноющему затылку и поморщился от того, что кровоточащая ранка отдалась неприятной и ноющей болью.
Благополучно уж было хотел вернуться, чтобы выдать какое-нибудь предположение, как по ушам вновь резанул пронзающий вопль. На этот раз, это оказался кривоногий кехуанец, который был до глубины души возмущен произошедшим. Дитрих хотел возмутиться, но, предварительно разглядев низкорослого мужчину, удивился не меньше чем до этого. Теперь было отчетливо ясно, что возмущение исходит скорее от пронзающего холода, нежели от того, как тот... то есть они все здесь оказались.
- Телепорты не по моей практике, - недовольно отозвался эльф, наблюдая за крадущейся рыжей девочкой, которая, по всей видимости, была напугана так, что решила покинуть столь неординарную компанию, хрен пойми кого.
Вот чего Дитрих никак не мог ожидать, так это резкого рывка вперед, после того, как он возвратил в ножны свое холодное оружие. Вновь полет никуда, правда, на этот раз мужчина все же успел перегруппироваться и ухватиться за что-то тяжелое перед тем, как приземлиться на кого-нибудь и получить еще один неприятный удар по своим частям тела.
- Твою ж… - возмутился он сердито, поднимаясь на ноги, решив, что при существах женской принадлежности не стоит ругаться плохими словами. Вдруг плохому научит?

В следующую минуту дорогая Нюка резко сменила дислокацию на более…приземленную, при этом едва не вывихнув плечевой сустав. Аналитический ум гения быстро нашел причину сего странного явления, точнее, целых две причины! Первая – фенкО на руке, которая, собственно и потянула к столкновению, вторая – рыжая зараза, вздумавшая свалить по-тихому!
- Я вас уже ненавижу, - тихо но с чувством прошептала химера, растянувшись на холодном пыльном полу.
А после прощального вздоха фонарика причин для столь сильного чувства по отношению ко всем собравшимся стало на одну больше. Нюклиетта нащупала в темноте свой лицо и закрыла его рукой, отказываясь смотреть на этот жестокий, безумный и невероятно темный мир, который совершенно не ценил её научный гений. 
«Вот сейчас меня сожрут и мне сразу станет легче», - подумала она, пытаясь совладать с желанием придушить кого-нибудь.
Увы, мысли об убийстве местных живых и самоубийстве при помощи не менее местных, но уже мертвых были бессовестно прерваны новой вспышкой света, повторно прогнавшей душный мрак кладбища. Нюка глянула на всех через щелку между пальцами, продолжая гордо возлежать пузом кверху. Впервые она смогла хорошо рассмотреть своих собратьев по несчастью.
Первая, на кого обратился её зелено-карий взор была маленькая девица костлявой наружности, отличающаяся рыжестью. Одета она была в одежды явно с чужого плеча, что невольно наталкивало на мысли о воровской профессии этой юной особы. И да, судя по недавним действиям мыслительные процессы сложнее «поесть-поспать-стащить чего-нибудь» её разум не практиковал. Впрочем, лиса подобное могла и о себе сказать.
Второй, попавшей в поле зрения пришибленной Сдумс, стала девушка очень привлекательной наружности, не отличающаяся высоким ростом, но резко выделяющаяся белоснежность волос и серостью глаз. Одета она была много лучше рыжей, да и пахла хорошо, какими-то духами. Судя по сверкающим камушкам, на роль «магляди-недоучки» она вполне претендовать.
Третьим в списке потенциальных смертников стал эльф с лицом, отражающим все вкусовые прелести лимона. Видок у него был тут самый воинственный, да и кровью от него попахивало, но судя по прижатой к затылку руке, это была не кровушка убиенных в честном или не очень бою, но последствия его собственной неосторожности. Минус сто к роли потенциального героя-спасителя, плюс тысяча к роли потенциальной жертвы.
Мысли о крови натолкнули химеру на одно старое, потертое и заплесневелое воспоминание о лекции на тему мертвых. Что более всего заводит неживых живчиков? Правильно, запах свежей кровушки! От этих откровений памяти сразу стало как-то неуютно, а недавняя идея закончить жизнь в желудках зомби уже казались не столь привлекательными.
- Ыть, - оторвавшись от медитации на тему нехорошего будущего, химера воззрилась на перепачкавшуюся в топливе её покойного фонаря девушку. – Не шути так, женщина, в этом фонаре не больше магии, чем в пыли у тебя под ногами. Чистая наука, никаких магических пукалок.
Нюклиетта всегда крайне гордилась своими талантами в изобретательстве и полной бесталанностью по части магии. Потому подозрение в её причастности к случившемуся задело за живое, заставив  принять более вертикальное положение и скрестить уже начавшие покрывать шерстью руки на груди.
- Кстати, у всех имеются такие вот феньки или только я такой везунчик? – Нюка потрясла рукой с браслетом перед собравшимися, запустив вторую куда-то в закрома своей сумки.
Иногда сторонним наблюдателям могло показаться, что в недрах этого потертого мешка сокрыта микровселенная, вмещающая в себя просто невероятное количество предметов. И чтобы там ориентироваться, следовало быть если не богом, то величайшим магом всех времен и народов, способным упорядочивать первородный хаос и находить единственную черную песчинку в белой пустыне. На самом деле данный феном объяснялся куда проще, Нюка была женщиной, и её сумка, соответственно, была женской.
Наконец нащупав нечто в звеняще-хлюпающих закромах, Сдумс довольно улыбнулась, явив миру ряды хороших таких клыков, оказавших бы честь любому мелкому хищнику.
- Держи, не привлекай мертвяков, - с этими словами очень гордая собой Нюка презентовала эльфу маленький сверток с…бинтами. Да, её познания во врачевании оставляли желать лучшего, хотя строение человеческого тела и не только она неплохо знала, но только с точки зрения механики.

Пока наши милые герои устраивали посиделки меж могил, некто весьма недовольный внезапным появлением света, но более чем заинтересованный запахом крови, начал пробираться меж стройных рядов гробов. Очень тихо и бесшумно он, она, а может оно передвигалось на своих сильных лапах,  все ещё оставаясь в тени и вообще, стараясь держаться как можно дальше от источника ненавистного света.

Мы долго ждали, пора разруливать. Условно, наши коллеги с нами как красивая мебель и тягловые зверюшки х)

Если бы у Нюки сейчас были уши, они бы устало повисли вдоль головы, выражая полнейший скептицизм по поводу рыжей девочки, усиленно отрицающей не только свою очевидную всем вину, но и старательно пытающуюся снять браслет в руки.
- Ага щааааз, если тут никто не заметил, застежек у этой дряни нет, так что просто так её на руку не наденешь! И нет, это не мои, я сама такой же на ла…кхем, руке ношу!
В суматохе перемещений, падений и ударений о твердые предметы, Нюклиетта как-то напрочь забыла о некотором несоответствии своего реального пола, и того, в котором она пребывала сейчас по вине зелья. Как это не было удивительно, данная химера вопреки всем законам логики привыкла уже относить себя к женскому полу, и никакая лишняя деталь тела не могла этого изменить.. зато могла очень осложнить передвижение, много хуже хвоста!
Магические огоньки приветливо так мигнули, резко привлекая внимание Сдумс к своим сиятельным персонам.
- Так, ладно… - стремительно рыжеющий мужичонка развернулся и начал удаляться, отсчитывая шаги. На очередном бубнящем звуке, что в его вселенной расценивалось как цифра 12, он застыл, после чего был резко отдернут назад ко всей четверке, на этот раз приземлившись на рыжую незнакомку. Да так удачно, мало того, что её повалил, так ещё и сверху оказался, одарив девицу одной из самых пикантных поз, которую можно было измыслить в условиях кладбища.
- Эм… двенадцать шагов… судя по всему, это предел возможного удаления друг от друга, - пробормотала Нюка, пытаясь как можно скорее подняться если уж не на две, то хоть на все четыре лапы и сползти с плоской груди девы.
А тем временем некто уже подобрался совсем близко к гостям, и даже глухо зарычал.
Уже более заостренные уши кехуанца по привычке дернулись. Он завертел свой обрастающей роскошными рыжими патлами головой, явно пытаясь найти источник постороннего звука.
- Вы это слышали? – обратился он с товарищам по несчастью, все ещё уповая на проделки распаленного воображения, а не на реальные неприятности. По всем правилам старых сказок, могилы обязан кто-то сторожить, причем на эту роль нанимались исключительно плотоядные и недружелюбные существа, а не мирные кролики.

С каждым разом мысли эльфа загоняли его в ступор. На кой хрен он вообще тут оказался? Кто все эти существа? Что за мысли мелькают в их голове? Про какие браслеты они говорят? Как смыться отсюда побыстрее? А самое главное - зачем так шуметь? - Такими темпами они мертвого из могилы поднимут, ну, или тот перевернется разок-другой в своем прохладном ложе.
Выбравшись из общей кучи, он вновь потер свой ноющий затылок, издав какое-то нечленораздельное мычание, но не похвально было на это жаловаться. От чего Дитрих просто решил лишний раз не издавать ни единого слова и звука и вести себя как можно тише.
Взгляд мужчины приковала железная побрякушка на запястье, которая не особо бросалась в глаза, не издавала никаких сверхъестественных звуков и прилегала плотно к коже. Первую реакцию снять этот странный атрибут, эльф благополучно отклонил, предпочитая сначала внимательнее разглядеть/изучить, а потом уже решать, что с этим можно сделать. Пока незнакомцы пытались разобраться, что происходит, Дитрих снял перчатки и, положив рядом, провел пальцами по холодной железяке. Странно, та не передавливала запястье, но тогда почему так плотно прилегала, при этом не вызывая никакого дискомфорта? Снова какой-то ступор.
- Что вообще происходит? Какие двенадцать шагов?  Я хочу домой!
Мужчина недовольно фыркнул, попутно отмечая, что рыжая девочка ведет себя как-то несвойственно, а именно - старается ближе держаться в нему. Чем было вызвано такое поведение, Дитрих предположить не осмелился и вообще оставил эту затею.
- Будешь так громко говорить, дома окажешься явно не скоро, - пробормотал практически шепотом темный.
По всей видимости, его предупреждение оказалось весьма кстати, поскольку слух задело тихое рычание, которое заставило насторожиться, затаиться и вообще сидеть тихо. Как правило, рычание всегда не вызывало никаких положительных эмоций от того, что сейчас выскочит шут и начнет всех веселить своим глупым видом и тупыми шутками, которые эльф никогда не понимал. Да он вообще шутки редко понимает, в основном, когда никто не шутит, так сказать, не вовремя совсем. Инстинкты самосохранения заставляли насторожиться и оглядеться, авось, что-нибудь увидит первым и сможет, если не смотаться первым куда подальше, так просто предупредить, что пора смываться из этой темной задницы, в которой они все очутились, вместе. Больше всего остроухого поразила безалаберность этой рыжей девчушки, которая догадалась внести немного света в темное пространство, тем самым попытаться узреть источник посторонних звуков. С одной стороны - мысль действительно хорошая, по крайней мере, можно осведомиться о том, на какое неведомое зверье они смогли нарваться; с другой стороны - плохо, потому что привлекать к себе лишнее внимание не самый умный ход. Вооружившись остатками здравого разума, эльф одернул шумную девочку поближе к своей тушке, укрывая бестолковое создание под теплой мантией.
- Хватит шуметь... и приглушите свет, - практически шепотом произнес мужчина, обращаясь ко всем без исключения. - Угораздило же меня попасть в такую задницу!

Ну а что, будь у Дитриха чуть больше времени на поразмыслить, то поведение он бы счел вполне себе логичным. Свойственным, так сказать, свойским. Он же тут единственный мужчина во всей их честной (ну или не очень) компании, так что сразу возводится в ранг альфа-самца. Ну там, баб и детей оберегать, и так как места под плащом у эльфа было не очень много, то не обессудьте, что заняла его Эль. Под плащом тепло и уютно, только складки тяжелой ткани мешаются, лезут в лицо и закрывают обзор.
- Ладно, не буду, - как-то даже покладисто кивнула рыжая. Шуметь и правда не хотелось, эхо в этом странном погребе было ого-го какое. - Оооо, а ты кирани?
Мужичок тем временем-то успел стать девицей, а такого мы еще не видывали, разве что полумифическая раса на такое способна. Вот познакомиться с ними девчонке хотелось всегда, это же так удивительно и интересно - уметь менять облик на какой угодно. Ну, за что боролись, на то и напоролись, познакомилась как раз с существом, меняющим не только лик, но и тело в целом. Расскажи она кому, что умудрилась подружиться с эльвириумом - не поверят, а если и поверят, то тем хуже, поэтому она только маме...и папе...и Хесе. И все, больше некому, не с инквизицией же откровенничать на такие темы.
Нет, ну конечно, надо было выбираться, а то всякие звуки настораживают, а всякие рыжие (развелось же на Мисте, ты погляди) драпают, а если они драпают, то это не к добру, и надо тоже. Но вместо осмысленного бегства случается очередной рывок, девчонка путается в чужой мантии, решает, что неведомая тварь ее уже поймала и жрет, вот и брыкается что есть сил, пиная темного эльфа по всем ребрам и почкам, что у него в наличии. И пусть еще порадуется остроухий, что полукровка с перепугу забыла воспользоваться пламенем. Растяпа же.
Выпуталась, вскочила на ноги, оглянулась. И замерла, мучительно решая, то ли забиться обратно за пазуху к большому дяде, то ли пасть геройской смертью храбрых (ну то есть пасть, разумеется, понарошку, чтобы все повосхищались мужеством, а потом домой и все отлично), то ли драпать со всех ног в направлении выхода, которое неизвестно пока.
- Н...не хочет, - полукровка сглотнула, чувствуя, что слюна стала необычайно вязкой и горькой.
И пятясь, пятясь потихонечку. Папа говорил, что от собак нельзя бежать, они тогда точно бросаются. А вот эта крысоглупость, наверное, местный страж, и если потихонечку, аккуратненько...
- Тихо, тихо, Дружок...Дружочек...мы ничего не, тихо, - забормотала девчонка, жалея, что нет с собой никакого сахара, чтобы задобрить тварь. Нет, ну зубки и когти явно намекают, что рацион монстра отнюдь не на травке основан, но хочется надеяться, и вообще, все любят сладкое, так что...
За руку дернули ровно за миг до того, как Эль сама сорвалась с места, нервы-то не выдержали. А то смотрит на тебя такая страхолюдина алыми глазками, брр. Ну конечно же, крыса кинулась, бреющим таким полетом, прыжком, который ни один нормальный зверь, вероятно, не повторит, а вот голодный падальщик - вполне. Но гастрономическим фантазиям твари сбыться было пока не суждено, потому что от перепуганной саламандры метнулась навстречу волна огня, и не просто мелкий фаербол, а вполне себе такой огненный смерч, норовящий не только подпалить, но и отбросить куда подальше, чтобы в этом самом подальше и жечь до основания.

Так, бесславная кончина в брюхе неведомой зверюшки откладывалась на неопределенный срок, спасибо рыжей девчушке, зато вот поход к  цирюльнику с целью облезать подпаленные рыжие патлы резко поднялся в топе десять ближайших планов! Очень мелодично взвизгнув, Нюка начала быстренько сбивать с себя прожорливые огоньки.
- Какой к Мблоку кирани?! – возмутилась, принявшая вопрос на свой счет лиса, продолжая тянуть и толкать всех как можно дальше от свежеприготовленной твари, все ещё бившейся в агонии (а точнее – в огонии). – Всю жизнь была химерой и ей подохну, причем в ближайшее время, если мы отсюда не свалим! Где тут выход? Кто-нибудь видит выход?
Где-то там позади уже слышались новые угрожающие шорохи. Обладатели лап (а может и полуразложившихся ног) были потревожены запахом барбекю, вокруг полыхающей твари уже собрались какие-то тени, ожидавшие скорой поживы. Кладбище медленно оживало, потревоженное внезапной и столь неуместной в обители мертвых активностью.
Не видя нишиша в тусклом свете магических камушков, Сдумс уже начала нервничать! О да, до этого она просто придавалась привычной и знакомой панике, но вот сейчас химера действительно начала беспокоиться за целостность своей шкуры.
- Эльф, – едва ли не взмолилась девушка, дернув мужчину за руку, - ты выход видишь? Любой проем или нишу, чтобы свалить отсюда! - говорят, что маленькие пушистые зверушки очень милы, так вот, девушки-полузверушки с испуганными глазками тоже очень даже ничего.
Если бы Нюклиетта хоть немного успокоилась и для разнообразия включила свой мозг, то она бы непременно вспомнила что это за место и где тут не только выход, но и целая коллекция потайных дверей и лазов, ведущих в самые удивительные места в Академии. Но девушка сейчас пребывала несколько не в том состоянии, чтобы зваться химерой разумной, потому требовать от неё подробный план местности было бесполезным занятием.
На полном ходу, так и не дождавшись ответа, рыжая споткнулась, потянув за собой всех тех, кого сейчас держала за руки. Причиной падения стал брошенный каким-то нерадивым хозяином череп, мирно покоившийся прямо на каменном полу этой коммунальной усыпальницы. Тихий поток брани привлек к себе внимание дремавших за ближайшим саркофагом пары сородичей недавно поджаренной крысы. Судя по всему, Боги решили дать второй шанс естественному отбору.
- Ой, - тихо так прошептала Нюка, увидев парочку уже ставших знакомых алых глазок, глядящих на неё из темноты. И истерика тихо и мирно накрыла девицу с рыжей головой.
Вмиг телепортировавшись поближе к эльфу, лисица совершенно бездумно вцепилась ему в свободную руку, тонко намекая на необходимость защитить, правда совсем не подумав о способах этой самой защиты, когда обе рабочие конечности заняты представительницами прекрасного пола. С тем же успехом она и саламандра могли просто связать остроухому руки и преподнести его в качестве первого блюда этим крысо-хрен-знает-кому. Судя по всему, мозгами сегодня тут никто особо не блистал, но это ничего, сейчас милые твари доберутся до голов, разобьют черепа о камни и проверят, у кого серое вещество гламурнее!
Пару раз уркнув, хищники начали окружать своих жертв, только искоса поглядывая на уже догоревшего собрата. Повторять его «горячий опыт» они не собирались, потому предпочли проявить осторожность и не кидаться сразу. Очень тихо и настороженно, две напряженные длинноногие фигуры начали расходиться в разные стороны, выдавая себя только блеском крысиных глаз и грациозно-плавными движениями шипастых силуэтов. Шаг, шаг, ещё шаг на мягких кошачьих лапках. Где-то слева раздался отвратительный скрежет, это одна из тварей выпустила когти в нетерпении, черкнув по каменному полу острием. Главное: ударить в спину, только повернитесь в ним спиной, и они непременно нападут на вас, разрывая плоть и выгрызая шейные позвонки своими крепкими зубами падальщика, что привыкли перемалывать кости и жилы.
Сдумс жалась ближе к мужчине, её человеческая половина сейчас билась в припадке смертельного ужаса. А вот звериная била в воинственные барабаны и щетинила шерсть, призывая оскалить мелкие острые зубы. Если уж умирать, то с боем! Жаль, что вот первая часть программы в планы девицы не входила. Тихо так рыкнув на осмелевшего зверя, что рискнул приблизиться на четверть шага, Нюклиетта обратила внимание на едва различимый силуэт арки где-то позади тварей. Не желая поворачиваться спиной (или отпускать эльфа) химера пощекотала бок своей рыжей спутницы драным хвостом, кивнув в сторону возможного выхода.

Нюка воззрилась на девочку таким взором, её лицо застыло где-то между обидой, угрозой и страхом, все ещё не решаясь, какую же эмоцию ей следует сейчас изобразить. В конце концов лиса просто хлюпнула носом, выразив в этом звонком звуке всю гамму переполняющих её эмоций.
- Нет, для красоты под одеждой ношу!
А тем временем твари подступали все ближе и ближе, обещая разрешить все душевные муки этой троицы простым обедом. Самый близкий из крысо-котов припал к земле, явно готовясь к прыжку. Не намереваясь ждать завершения всего этого действа,  химера решила брать дело в свои лапы.
- Три! – крикнула девушка, ухватившись когтистыми лапами за конечности своих спутников и в каком-то головокружительном рывке уворачиваясь от летящего прямо на встречу зверю. Монстр явно не понял, почему вместо мягкой и сочной плоти в его когтях он влетел в своего собрата.
- Бежим-бежим-бежим, - хрипло шипела Нюка, не смея даже подумать о некотором сбавлении взятого так удачно нижнего старта.
Прыгая меж гробов, перескакивая ступени и расшвыривая пинками какие-то кости (спасибо, что не свои), она рыжей молнией мчалась к заветной арке. Главное, не оборачиваться, это могло отнять драгоценные секунды и завершиться участием в трапезе чудовищ, причем не в роли почетного гостя. И вот впереди замаячила…. Стенка.
Нюклиетта затормозила всеми нижними конечностями, едва ли не впечатавшись в холодную и склизкую каменную гладь.
- Угхр, - с таким звуком она приложилась грудью о колонию мха, так уютно пристроившегося на месте выпавшего некогда камня.
А твари тем временем наступали. Опьяненные азартом погони, доставшимся им от кошачьих предков, они даже забыли убрать когти, отвратительно шкрябая ими по холодным камням. Тихий рык заполнил собой все помещение, заставляя даже мертвых невольно сжаться в своих гробах от ужаса. Быть съеденными, им всем сейчас предстояло быть съеденными, стать простым и бесхитростным звеном пищей цепочки. Мысль о такой кончине потрясла химеру до глубины её раздвоенной души. На натянутых нервах девушки сейчас можно было бы сыграть, вся её суть вмиг перевернулась, подчиняясь инстинкту самосохранения, как маленький и очень послушный щеночек. И хозяин отдал команду:
«СПАСАТЬСЯ!»
Сложно было сказать, когда именно перед нападавшими мутантами вместо спины возникли острые мелкие зубы и когти, ещё сложнее было понять, когда они снова превратились в рыжий хвост, который отчаянно заметался из стороны в сторону. Добыча искала выход, добыча хотела улизнуть прямо из их лап. Рык стал громче на несколько тонов. Подстегиваемая ужасом и жаждой жизни, химера беспорядочно шарила по стене, пытаясь найти лаз, который, по неведомым ей самой вселенским законам, просто обязан был тут быть!
- Тут…тут должен быть лаз! – запыхаясь и сдирая с камней мох когтями, прошипела Нюка, уже не обращая внимания на близкие царапающие не только камни, но и само сознание звуки острых, привыкших раздирать плоть и кость когтей.
«Лаз…запах вина…лаз», - пульсирующим комком бились мысли в зверином разуме.
Слишком поздно Нюка уловила нарушение привычной пугающей гармонии звуков, слишком поздно поняла, что слева более не доносилось ни рычания, ни царапанья, она опоздала всего на сотую долю секунду, так и не увидев, как один из хищников сжался смертоносной пружиной и прыгнул. Время замедлило свой бег, словно издеваясь над девушкой, давая ей понять всю безысходность её положения. И даже страх был слишком медлителен, чтобы сковать сердце своими цепями...