Место: Поместье Вильценгеров
Время: давным-давно, в далекой-предалекой...
Действующие лица: Мэтр, Маргарита Вильценгер
Примечание: по поводу лимита согласовал с Фабио, капитально висящие не по моей "Уроки практического саморазрушения" временно закрыты
На столе стоял маятник. Золоченая игрушка, представлявшая собой миниатюрную перевернутую секиру, качавшуюся туда-сюда на маленьком гвоздике. Мэтр раз за разом ударял по секире пером, заставляя ее качаться все сильнее и сильнее. Потом встал из-за стола и прошелся по комнате. На столе осталось недописанное письмо с множеством исправлений:
Дорогая Маргарита…Маргарита, я…Юная леди, уж позвольте мне с высоты своих лет, Вас так называть.Межу нами многое было…Жизнь связала нас…За последние годы мне довелось быть Вашим учителем и не только.Но предложение сделанное Вами…Но Ваша последняя выходка заставляет меня серьезно задуматьсяоб искренности…о той цене, которую…о том, насколько жизнь и работа под сводами этого дома соответствует моему взгляду на собственное будущее. Я…
Он собирался писать дальше, но потом бросил и с полчаса просто сидел, молча терзая маятник. Вчера они действительно сделала ему предложение. Хотя, что тут назвать предложением… просто в ничего не значащем разговоре сказала «а давай…», и еще прибавила в конце «ну ты подумай…». И он ведь думал, не хотел, но думал, потому что эту мысль было невозможно вытравить из головы, потому что больше всего хотелось сорвать веревку, которой подвязывали портьеры, пойти к ней в комнату, закрутить вокруг ее тонкой белоснежной шейки, и стягивать до тех пор, пока не закончатся последние конвульсии. Быть может, это была ее очередная, ничего не значащая прихоть – наверное, она была все же слишком избалована – но все равно мэтр не мог заснуть ночью. Сначала он работал в лаборатории, чтобы хоть как-то отвлечься, а потом поднялся в кабинет и принялся писать письмо. Глупый, бессмысленный жест, отдающий дешевыми любовными романами, мэтр понимал это и потому, прохаживаясь сейчас по комнате, злился на себя ничуть не меньше, чем на нее.
Но вот в коридоре послышался перестук каблучков. Эльф рванулся к столу, скомкал лист бумаги и бросил его в камин. Невероятным усилием воли он стер с лица все эмоции, оправился, сел за тол и кончиком пера немного притормозил маятник. В ожидании он обратил лицо к двери.
Отредактировано Augustus Lanier (2012-10-27 21:30:34)