Безумка и сопровождающий ее охранник собирались уже отправиться на поиски оракула, когда неожиданно какая-то светловолосая девочка с искренним восторгом воскликнула, что Ри-Ри вернулась, и бросилась обнимать валькирию. Ингрид опешила не только из-за того, что не услышала шаги подошедших - это само по себе являлось неслыханным для постоянно находящейся в боевой готовности наемницы, - но и то, что ее обнимал чужак. Безумка давно уже привыкла, что окружающие существа для собственного блага и безопасности предпочитают держаться на дистанции от нее, так как воинственная дева всегда агрессивно реагировала на чужие прикосновения. Она обычно не любила, когда к ней прикасались. На то были свои причины, о которых Ингрид не любила вспоминать. Безумку застало врасплох та неподдельная радость, которой прямо-таки лучилась незнакомка, и окутывала воительницу уютным и мягким теплом. Наверно, поэтому, валькирия и не оттолкнула от себя привычным жестом, сопровождающимся грубыми словами, вторгнувшуюся в ее личное пространство девчонку. Дружеские объятия вызвали непривычные чувства у наемницы. Ингрид окаменела, не зная, что предпринять.
     Наконец девочка сама поняла, что ошиблась и отпустила валькирию, расстроено попеняв какого-то Мишку, почему он ей не сказал, что это не Ри-ри. Находящаяся еще в растерянных чувствах Ингрид посмотрела на сопровождающего этого юного создания. Высокий спутник незнакомки и, правда, походил на «мишку» из-за того, что был очень волосат. «Может, у мужчины повышенная волосатость или в нем присутствует кровь оборотня?» - промелькнуло предположение в голове у Безумки, на устах которой мелькнула ухмылка. Как бы ни было на самом деле, но наемница нашла данное прозвище очень забавным для такого здоровяка и головореза.
     Мужчина со смущенным видом ответил, что он не видел. Девочка стала говорить добрые и утешающие слова своему расстроенному другу, хотя в это время смотрела ровным и неподвижным взглядом куда-то в области живота валькирии, которая почувствовала себя прозрачном и бестелесным призраком, словно ее там не было. Это вызвало негодование у Ингрид, которая не привыкла, чтобы на нее смотрели как на пустое место. Воительница даже посмотрела на свою рубашку в поиске, что могло вызвать такой взор. Однако ничего необычного не заметила. Безумка перевела свой недовольный взгляд на юную незнакомку и стала ее разглядывать.
     Перед ней стояла низкая и худенькая юная девушка, похожая телосложением на подростка, с длинными светло-платиновыми волосами, которые были уложены в замысловатую прическу из многочисленных косичек и пучков, и одетая в помпезный белоснежный наряд. Незнакомку даже можно было назвать красивой, хотя из-за своей бледности и хрупкости она больше походила на изящную фарфоровую статуэтку. Присмотревшись внимательней, валькирия заметила странность в ее облике. Зрачок и радужка глаз юной незнакомки казались слитными из-за застилавшей их мутной пленки. Сами глазницы были малоподвижны и не почти не мигали. Ингрид поняла, что юная девушка была слепа. Все недавнее недовольство, вызванное тем, что, как посчитала валькирия, на нее смотрят, словно на пустое место мгновенно исчезло, и переросло в нечто похожее на сочувствие и понимание. Так как однажды в прошлом Безумке пришлось испытать на собственной шкуре, каково это жить в полнейшей темноте и не иметь возможности видеть окружающий мир, когда побывала в плену в пещере у проклятого. Это было одно из самых плохих воспоминаний ее жизни. Сопутствующая беспомощность просто убивала валькирию, привыкшую себя считать сильной и самостоятельной.
     Наемница чуть не пропустила то, мгновение, когда речь юной девушки теперь была обращена к ней. Светловолосая незнакомка поинтересовалась, новенькая ли валькирия, и представила себя, как Шани, а своего спутника, как Мишку, вернее, как она себя поправила, Бастард, но он просто очень похож на медведя.
     Глаза Ингрид раскрылись от удивления, а брови немного приподнялись вверх. «Так это и есть Оракул Дома «Воров» и моя будущая подопечная, которую мне предстоит стеречь как зеницу ока. Вот так встреча». Безумка не успела объяснить, что она теперь будет ее телохранителем. Так как Шани сама ответила за валькирию, что она пришла на место Ри-Ри и явно что-то скрывает, хотя здесь каждого есть свои секреты. Ингрид напряглась от высказывания юного создания. Почему воительница заранее не предусмотрела такую возможность, что Оракул может узнать о ее «шпионском» секрете? Безумке очень хотелось верить, что возможности ее новой подопечной ограничиваются лишь предсказыванием будущего, а не заглядыванием еще в придачу в чужое прошлое. Если Шани умеет видеть и прошлое, то наемнице - крышка, да не простая, а забитая гвоздями крышка от гроба ожидает ее. В мыслях валькирия пребывала в растерянности, внешне же постаралась приложить усилия, чтобы выглядеть спокойной, однако брови были сильно нахмурены, что выдавало ее беспокойство.
     Оракула что-то сильно расстроило, и она поспешила скрыть свое лицо, накинув на голову капюшон. Шани предложила валькирии пойти с ними. Двигаясь несколько неповоротливо и громко топая, к их компании подошел еще и синий сильф. Никто кроме Безумки из стоявшей компании не удивился появлению животного. Ингрид же насторожилась и была готова в случае возможной опасности попытаться загородить от сильфа свою новообретенную подопечную. Но мифический дух воздуха лишь доброжелательно потыкался носом в бок Шани, словно оповещая ту о своем присутствии. Юная девушка села на сильфа.
     Валькирия кивнула на приглашение присоединиться к ним, вспомнив, что оракул незрячая, прочистила горло и сказала:
     - Да. Мы как раз разыскивали вас, Оракул. Меня наняли быть вашим телохранителем.
     - Наверно, - заговорил Бастард шутливым тоном, - Древо решило меня сегодня осчастливить, прислав новую няньку. Всё, меня в ближайшие три дня можете не искать - ухожу во все тяжкие. Ну-у-у, - протянул Медведь, - я короче здесь больше без надобности и потопал восвояси.
     Мужчина посмотрел на Шани и по привычке подмигнул ей на прощание, хоть оракул и не могла видеть его действия. Мишка удалялся неспешным шагом, словно был готов в любую минуту вернуться, если юная дева попросит об этом. Уходящий Медведь стал насвистывать фальшивым грубым голосом песенку:

                                                        «Не будь на то Татеса воля,
                                                          Мы б не узнали алкоголя;
                                                          А, значит, пьянство не порок,
                                                          А в высшей благости урок».

     Охранники тоже потоптались на одном месте и, пробормотав, что им надо на пост, оставили оракула, сидящего на синем сильфе, и ее нового телохранителя наедине. Когда мужчины удалились, Безумка вспомнила, что не знает, куда необходимо отвести оракула:
     - Куда вас сопроводить?
     Это был глупый вопрос, так как валькирия не имела не малейшего представления, где и что находится в этой крепости. «Вот, Мблок, и кто же нам покажет дорогу?» Так как из их трио только сильф и Безумка были зрячими. Ингрид сразу отпадала, ибо была новичком. Не на сильфа же надеяться? О, это было бы чудом, если бы воздушная лошадка знала направление. Да и не только это беспокоило наемницу. Воинственная дева не знала, что будет входить в ее обязанности. Где ей предстоит жить и спать - не на коврике же возле двери оракула. Где можно оставить свой дорожный мешок с вещами. Поскорей бы прибыл Герцог, Тёмный Дворецкий или еще хоть кто-нибудь, кто разъяснит, что входит в обязанности телохранителя.

Отредактировано Безумка (2012-09-08 12:26:48)

Светловолосая серафима тараторила без умолку. Едва Безумка делала попытку ответить на заданный вопрос или отреагировать какой-нибудь репликой, как вдруг Оракул резко меняла тему, вынуждая Ингрид закрывать рот, так ничего и не сказав. В какой-то момент воительница поймала себя на том, что напоминает выброшенную на сушу форель, которая только и делает, что открывает и закрывает рот и глупо таращится. Будь у Безумки чувство юмора, то она бы нашла в этом нечто забавное и посмеялась сама над собой. Но валькирия была занудной особой, у которой если и были когда-то в юности зачатки остроумия, то они давно заплесневели или зачахли. Поэтому воинственная дева лишь сердито вздыхала и недовольно сопела. Но более страшным раздражителем было то, что юная подопечная постоянно прикасалась к валькирии, которая обычно враждебно реагировала на вторжение в личное пространство. Лишь только то, что Безумка считала недостойным обижать того, кто слабее ее, удерживало от причинения физической боли другому созданию. Да еще к тому же Шани являлась ее нанимательницей и подопечной, которую отныне валькирии предстояло охранять и втереться в доверие, чтобы вызнать любую информацию, которая будет полезна для «R». От того, что Ингрид вынуждена была претворяться и лицемерить, ей было противно от самой себя.
     Потом неожиданно Оракул замолкла, словно о чем-то глубоко задумалась, а затем также внезапно заговорила и именно на ту тему, которую Безумке хотелось бы избежать, так как от нее в прямом смысле зависела жизнь наемницы. Шани хотела знать, что именно скрывает ее новый телохранитель. «Так прям и рассказала, - отреагировала мысленно Ингрид, - мне еще жить охота».
     Словно предвидя, что не добьется от наемницы правды, юная серафима выразила уверенность, что валькирия ни в чем не признается, и крепко стиснув руку Безумки, произнесла какое-то магическое заклинание. Ингрид плохо разбирающаяся в магии, не смогла с ходу определить значение заклинания, но интуитивно попыталась вырваться и отпрыгнуть от девушки, но Шани словно клещ вцепилась мертвой хваткой в валькирию. «Кто бы мог предположить, - в голове у Ингрид промелькнула удивленная мысль, - что такая маленькая куколка может обладать столь недюжинной силой».
     Воительница замахнулась рукой, чтобы врезать кулаком в лицо своему оппоненту - так обычно Безумка поступала, когда к ней приставали, - но резко остановила свое движение из-за того, что она увидела невинное и юное лицо серафимы, когда у той сполз натянутый на голову капюшон. Это было равносильно тому, как ударить беззащитного маленького ребенка. Валькирии стало стыдно, что она едва не совершила из-за своего несдержанного характера.
     Наемница уже собиралась на словах припугнуть серафиму, чтобы девушка отпустила ее, иначе той якобы грозила опасность лишиться своей конечности, когда Оракул забормотала слова «Безумка» и «революция». Валькирии перестала вырываться и оцепенела от услышанных фраз. Случилось то, чего она боялась больше всего - ее разоблачили. Ингрид отчетливо поняла, что попала в западню, и воительнице даже показалось, что она расслышала клацанье ее зубьев. Однако это был всего лишь звук железных цепей опускаемой решетки на воротах крепостных стен, отрезавшей Безумке единственный путь отступления. Мелькнула даже паническая мысль, что можно взять в заложницы Оракула и потребовать, чтобы охранники обратно открыли ворота. Но валькирия быстро отбросила эту идею не только, потому что не испытывала уверенность, что сможет причинить вред беспомощному созданию, но и по разумным соображениям - нападение и похищение Шани лишь на некоторое время отсрочит время казни. В конечном итоге беги - не беги, а тебя найдут и прирежут в назидание другим, что Дом «Воров» никому не дает спуску и никогда не прощает.
     В мыслях и в чувствах Безумки царило неописуемое смятение. Сумбур в ее голове не утихал, напротив, даже усиливался. Воительница не знала, что предпринять, чтобы спасти свою жизнь, поэтому лишь стояла и смотрела на девушку, одетую в помпезный и пышный наряд. Ингрид постаралась перестать себя вести, как истеричка в панике, и привести в порядок сумятицу в голове - ей это было необходимо, если она хотела выжить.
     Однако ожидания наемницы, что Оракул начнет вопить о появлении в крепости предателя и шпиона, не сбылись. Шани настоятельно посоветовала не доносить своим, так как ей не хотелось, чтобы ее нового телохранителя убили. Валькирия растерялась, она не понимала, почему Оракул не сдала ее. По разумению Ингрид, жалость от постороннего существа к ней, по сути, являющейся незнакомкой, не являлась причиной, отчего Шани пошла на собственный риск и не стала обличать новоявленного «крота». Мало кто станет рисковать своей задницей для незнакомого существа. Оттого Ингрид отнеслась сначала недоверчиво к речи светловолосой серафимы.
     Шани добавила, что Дом «Воров» ей очень дорог, однако валькирия может ей помочь найти ее родителей, которые живут в Академии, или ее потерянную куклу. Если Безумка поможет ей с этими делами, то Оракул добудет часть информации, которая интересует «R». Оракул застыла в ожидании ответа.
     Вот такой подход более понятен и близок был для наемницы. Она привыкла, что если хочешь что-то от другого существа, то от нее всегда что-то требуют взамен. Хотя по идее, какая разница, в чем была причина того, почему Безумка избежала разоблачения - главное она не умрет и, в конце концов, получится хоть чем-то поспособствовать делу своей жизни. «Да и разве есть у меня альтернативный выбор?» - с горечью подумала валькирия.
     - Я согласна, - ответила Ингрид, постаравшись вложить в интонацию голоса уверенность и спокойствие, которые она не испытывала на самом деле. Требовалось заверить своего союзника в своей надежности. - Для нас будет достаточно, если вы предупредите, в случае того, коль повстанцев решат сдать Дагору.
     Оракул сменила вместе с темой разговора и свой тон, предложив жить в ее комнате, объяснив тем, что порой она просыпается среди ночи и ей хочется, чтобы кто-то был рядом, как Ри-Ри. Потом Шани спросила, что Безумка хочет на завтрак, и доверчиво обняла своего телохранителя за шею. В выражении лица юной с виду серафимы было столько добродушия и теплоты, столько искренней симпатии, что воительница в первый раз не испытала раздражения, а даже почувствовала непривычное умиротворение. Оракул поведала, что хочет, чтобы валькирии было комфортно с ней, ей не хочется быть в тягость. Из-за того, что она слепая ее легко убить, а Безумка же не хочет ее убить?
     - Конечно, нет, - оскорблено ответила Ингрид.- Я не обижаю слепых и беззащитных. - Валькирия запоздало ощутила гнев, что Шани могла увидеть ее прошлую личную жизнь, о которой знали лишь единицы. Она свирепо добавила, чеканя каждое слово: - Больше никогда не смей совать свой нос в мое прошлое. И давай договоримся обходиться без телячьих нежностей и этих противных обнимашек.
     Когда Ингрид произнесла в запале угрозу, то поняла, что не в том положении, чтобы диктовать условия. Она уже сожалела, что произнесла столь резкую речь. Вдруг она обидела девушку? Да и «обнимашки» не были на самом деле совсем уж такими противными и непереносимыми. И вообще было непривычно заботиться и переживать, как кто-то другой отреагирует на ее поведения или слова. Безумка была немного растеряна и смущена своим внутренним раздвоением.

Отредактировано Безумка (2012-09-08 12:33:42)

Игра с Йофрид

Дику Кастету очень хотелось напиться, однако Темный (так молодой вор только мысленно называл Темного Дворецкого) с недавних пор для поддержания порядка и дисциплины в отсутствие Герцога отдал распоряжение лишь во время вечерней трапезы подавать на стол выпивку. Молодой вор подумывал, что уж лучше свалить в Киан, чтобы упиться в какой-нибудь таверне до поросячьего визга и забыться. Последнее время достаточно часто так было муторно и противно на душе, что хотелось зло рычать или разодрать кому-нибудь глотку. И все из-за того, что привычная и беззаботная жизнь перестала быть такой уж беспечной и легкой.
     Складывалась напряженная и неспокойная ситуация не только в самом Киане, но и внутри Дома «Воров». Было неизвестно, куда запропастился Герцог Теней, чье отсутствие плохо сказывалось на стабильности быта теневых обитателей. Участились разборки и междоусобицы между кланами, которые едва ли не из-за любого повода готовы были перегрызть друг другу глотки. Все шло к тому, что вскоре разгорится нешуточная борьба за власть, если не объявится Повелитель воров. Стали поговаривать, что даже сын Герцога плетет интриги против своего отца, чтобы сместить того и встать во главе Дома. Пошли слухи, что этот демонский пасынок пошел на сговор с наемниками, которые итак не в меру оборзели, как члены Совета пропали, и стали притеснять воров. А ещё к тому же добыча последняя время тоже была не ахти какая богатая и крупная. То ли народ совсем обнищал, то ли просто банально не везло. Так что хорошего вообще мало можно было чего насчитать.
     Чуткий слух Кастета уловил еще издали чьи-то шаги и веселую песенку про красотку Мэри, у которой была шикарная грудь, но страшная харя. По голосу Дик определил, что это идёт его брат Дак, у которого явно было приподнятое настроение. Кастету захотелось узнать, отчего у мужика такое хорошее настроение в надежде, что, возможно, это повысит его расположение духа.
     Дак сам заговорил первым, двигаясь навстречу своему близнецу:
     - Здарова, брат. Чё пасмурный такой?
     - Да-а-а выпить охота, - безрадостно протянул Кастет. - А ты чего такой счастливый, будто за ночь целый бордель Кошек поимел?
     - Тоже хочу промочить горло, - усмехнулся брат, свернув зубами, один из острых клыков которых был сломан в одной из драк. - И повод есть. Я тут как раз на кухню топаю. Давай я Грэга отвлеку, а ты нам из погреба свиснешь пару бутылок.
     - Давай, - улыбнулся в ответ Дик. Назревала авантюра, и у него, кажется, настроение пошло в гору. - Действуем как в тот раз? Колись, что за повод там у тебя.
     - Если хочется выпить, то повод, брат, всегда найдется, - глубокомысленно изрек Дак.
    На подходе к кухне близнецы помедлили. Закрыв глаза, Дик сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь успокоиться и сконцентрироваться на предстоящем перевоплощении. Парень мысленно представил, что его тело как бы растворяется в пространстве, становясь прозрачным и невидимым для окружающих и сливаясь с окружающей обстановкой. Когда услышал шепот своего брата, что получилось, Дик открыл глаза, и близнецы зашли на кухню.
     - Грег, прикинь, - начал разговор Дак, стараясь имитировать манеру своего общительного и веселого братца. - Шани наняли телохранителя нового. Валькирию. Такая бабёха с виду ничего, - жестом показал на женские прелести в области груди, - однако, наверняка, как и все эти валькирии, мужененавистница гребанная. Так что вряд ли с ней что-нибудь обломится. Хрен даст.
    Повар, высокий и с объемным животом лысый мужчина, отвлекся от помешивания похлебки в огромном котле, который висел над очагом, и грозно посмотрел на собеседника:
     - Ну и…?
     Дак громко сглотнул, так как Грег отличался отвратительным характером, а что было еще хуже - хорошо умел метать ножи. И мало, кто из храбрецов решался заходить на территорию шеф-повара без разрешения сего грозного повелителя плошек и поварешек, а то ведь можно было неожиданно отравиться и подохнуть.
     -Э-э-э… - Дик сейчас не завидовал своему брату близнецу, которому предстояло в скором порядке выдумать причину по важнее, чтобы отвлечь Повелителя кухни. - Бастард сказал, что Шани еду надо принести.
     Грег очень благосклонно относился к Оракулу. Повар всегда для Шани готовил все возможные вкусности, чтобы порадовать светловолосую серафиму.
     - С этого и начинать надо было, - лицо повара частично перестало быть таким угрожающим. - Йо-о-офрид, - проорал во всю глотку мужчина. - Ты где шляешься, Мблок тебя побери?! А ну быстро тащи свой мелкий зад сюда.
     Дик, как и его брат-близнец, заинтересовано стал оглядываться по сторонам, чтобы увидеть эту самую Йофрид, ибо имя было не знакомое.

Отредактировано Безумка (2013-01-14 23:06:10)

Игра с Йофрид

Дак Кастет с любопытством стал осматривать новую помощницу повара. Представшее перед глазами парня создание было еще совсем ребенком, которому можно было дать на вид не больше десяти или одиннадцати лет. Светловолосая девочка имела хоть и симпатичную внешность, но уж очень она была тощей и утомленной работой. На Йофрид были надеты светлая рубашка и темные штаны, а на её ногах, к некоторому удивлению Кастета, отсутствовала обувь.
     В отличие от большинства поварят, которых приходилось видеть Даку на кухне у Грега, эта зеленоглазая малышка несколько отличалась от них. Обычно у помощников повара был безликий вид и неприметная внешность. Они шныряли по кухне словно юркие мыши, стараясь быть такими же незаметными, и имели такие же привычки вечно все красть, что лежало не под присмотром. А в облике и поведении Йофрид проскальзывало сознание собственного достоинства и самоуважения. Хоть и девчонка не была излишне гордой или глупой. Кастет, конечно же, заметил, что златовласая детка промолчала, когда повар на нее грубо прикрикнул, хоть и было видно, что ей пришлось для этого приложить усилия, чтобы сдержаться.
     «Да, Грегу порой дороже самому себе перечить», - хмыкнул Дак Кастет, и его мысли снова вернулись к Йофрид. Она, казалось, была несколько здесь не к месту что ли. Словно домашнюю девочку из хорошей семьи за какую-нибудь провинность строгие родители в наказание отправили свое чадо на кухню. Парню захотелось узнать что-нибудь об этой Йофрид. К тому же надо было отвлечь присутствующих от того, как в это время в кладовую пробирался его брат-близнец Дик, чтобы украсть пару бутылок со спиртным. 
     - Я - Дак Кастет. А тебя каким злым ветром занесло сюда, зеленоглазая малявка? - с дружественной улыбкой поинтересовался Дак Кастет, облокотившись о край столешницы.
     Тут разорался Повелитель плошек и поварешек:
    - Йофрид, ты чего тут своей гривой трясешь? Ты не в конюшне, а на кухне. Почему без косынки?!
     А Даку в отличие от повара очень даже понравились светло-золотистые длинные волосы девчонки. Такие шикарные «гривы» чаще можно встретить у блондинистых стерв-валькирий. А еще эти маленькие коричневые рожки, которые можно было заметить на ее голове, придавали Йофрид несколько проказливый и очаровательный вид.
     - Да ладно тебе, Грег, - попытался заступиться Дак в шутливой манере. - Красивые волосы, что пристал к мелкой? На эту похожа, - он щелкнул пальцами стараясь вспомнить, - на бабу из сказки похожа. Как её там звали? - Задумчиво почесав свое кошачье ухо, парень посмотрел в потолок и принялся перебирать имена: - Разунцель? Жмунцель? Не-е-е… Ну, эту принцессу с длинной косой, которую свешивала из окна высокой башни…
     - А вот как попадется тебе в жратве волосянка, - мужчина перебил болтуна и с угрозой потряс деревянной ложкой, которой недавно помешивал похлебку в котле. - Вот тогда я погляжу, как ты будешь испытывать восторг по поводу неприбранных патл.
     Повар схватил с табуретки треугольный кусок материи серого цвета и, скомкав, бросил ее в девчонку. После чего Грег командирским тоном начал приказывать:
     - Быстро повязала! И за работу! Немедленно. Нарежь хлеб, ветчину и сыр аккуратными ломтиками. Шани любит сладкое. Так что не забудь положить на поднос пару кусков пирога с вишневой начинкой и сдобных булочек с корицей, которые испекли утром. Чай приготовь и посуду. - Потом резко махнул рукой: - Нет, чай я сам заварю. А ты всё остальное. Как закончу, чтоб всё было готово.

Отредактировано Безумка (2013-01-14 23:19:21)

Игра с Шани

Безумке теперь уже не казалось, что серафима весьма странная и необычная особа, а Шани точно такой и являлась, по мнению валькирии.
     Оракул хоть и была слепой, однако возникало ощущение, что ее ничего невидящие глаза заглядывали прямо в душу собеседника, и предсказательница видела истинную суть и понимала порой больше, чем многие зрячие, обращающие в основном внимание на внешнюю оболочку вещей, и занятые лишь самими собой или суетными делами. Однако в то же время серафима не была циничной, а наоборот производила впечатление бесхитростной, добросердечной и простодушной девы. Непостижимо, как при своем особом даре Шани не разочаровалась в окружающих созданиях или не сошла с ума? Серафима, казалось, словно старалась в каждом существе или событии отыскать хоть крупицу добра или чего-то светлого. Может, это и помогало Оракулу?
     Так странно было встретить подобное чистое и неиспорченное существо в Доме «Воров», который ассоциировался у Ингрид с сосредоточием зла и порока. Шани так искренно и с любовью отзывалась о Доме «Воров», что не могло не вызвать удивление и скепсис у наемницы.
     Послушаешь, то можно подумать, что здесь все кругом непорочные создания, которые творят лишь добро для своих ближних. Да тут в кого пальцем не ткни - едва ли не каждый из них вор, убийца и насильник. Хотя, конечно, не стоило всех судить так категорично. Существа бывают разные - хватает как хороших, так и плохих. Сама не безгрешна. На совести у воительницы много убитых существ, не смотря даже на то, что многие из них были лишены жизни, как раньше думала валькирия, во имя добра и справедливости. Ведь раньше она считала, что все объявленные в розыск убийцы поголовно виновны и не имеют право на жизнь - таких надо убивать. Лишь со временем при общении с лидером повстанцев Уильямом Кравецом и товарищами из «R» Ингрид поняла, что некоторые были вынуждены преступить закон из-за необходимости выжить или спасти кого-то из своих ближних, а не из-за того, что это им доставляло удовольствие сеять зло и причинять боль.
     Не смотря на угрозы воительницы, Шани принесла извинения и откровенно сказала о том, что она в будущем будет вынуждена проверять память Безумки, потому что она хотела бы доверять, но долг и ее привязанность требуют, чтобы она защитила Дом Воров. Оракул желала бы, чтобы и Ингрид его любила. Серафима не просила предавать «R», а лишь не причинять вред ее дому.
     В этот раз воительница не высказала возмущения или протеста. Ингрид вспомнилось, как совсем недавно и они, повстанцы, заподозрив одного из своих в предательстве, проверяли на правдивость при помощи магии. Так что Безумке стало понятно, что Оракул заглядывает в чужое прошлое не из-за праздного любопытства, а из-за необходимости. Поэтому придется смириться, что отныне о ее прошлом будет известно кому-то еще.
     Во время того, когда Шани просила у Ингрид не вредить Дому, то на глазах у серафимы появились слезы, и она опустилась перед своим телохранителем на колени. Валькирия была слишком поражена, чтобы среагировать. Наемница не знала, что ее больше потрясло - столь открытое проявление чувств и эмоций или то, что Оракул встала на колени. Не смотря на то, что Безумка часто показывала свой гнев и темперамент, она никогда не показывала свои слезы - считала это слабостью, а встать на колени - унизительно для гордости. А вот серафима не боялась проявлять свои слабости. Эта слепая девушка была слишком доверчива. Почему Шани так безоглядно верила Безумке, да и наверняка и многим другим? Она так отличалась от валькирии, которая привыкла доверять лишь единицам. Ингрид и Шани были такие разные. Получится ли у них найти взаимопонимание? Безумка не знала, но эта юная и практически беспомощная девушка вызвала у нее желание защищать и оберегать слепую серафиму. Это было так непривычно испытывать к практически незнакомому созданию.
     Потом Оракул поднялась с колен сама. Было видно, что в своем помпезном наряде ей далось это не так легко. Она сказала, что не будет больше прикасаться к Безумке, попросит сделать трость. Ингрид почувствовала чувство вины из-за своих недавно произнесенных слов. Воительнице, не привыкшей из-за своего гордого характера просить прощение, захотелось забрать свои слова обратно. Она сожалела, что произнесла их, и обидела девушку. Безумка несколько раз открывала рот, чтобы сказать, что пусть прикасается, раз без этого ей тяжело, но в растерянности и даже нерешительности закрывала, так ничего и не произнеся.
     Шани позвала Сильфа, за поводок которого она уцепилась, используя в качестве поводыря. Она сказала ему, куда следует отвести. Потом перевела разговор на тему о завтраке, и что хотелось бы Ингрид покушать. Что она, Оракул, хоть и рабыня, но о ней хорошо заботятся. Шани спросила, что Безумка ведь знает, как обычно обращаются с рабами.
     Валькирия подавила вспышку негативных эмоций, вызванных неприятными воспоминаниями. Ей сейчас не хотелось думать о своем плохом прошлом. Ингрид сейчас больше занимали мысли о самом Оракуле. Шани сказала, что к ней не относятся как к рабыне, а считают частью себя. Прямо как в семье. У революционеров в «R» было такое же отношение друг к другу - каждый считал себя частью одного целого. Обнаруженная схожесть их привязанностей и преданности к своим «семьям» вызвало у Безумки улыбку. Возможно, на этом Шани и Ингрид могли бы сойтись. Каждый помогает другому в делах их «семей», но в тоже время не совершают таких поступков, которые могут причинить вред. Взаимовыгодное партнерство.
      Серафим спросила, любит ли Безумка сладкое или чай? Сказки? Особенно, сказала Шани, что она любит о странствиях других - их часто рассказывали ее друзья и кукла. Если телохранитель захочет, то она может и ей рассказать. Шани, как заметила валькирия, очень переживала, чтобы не быть другим обузой.
     - Подожди, - наконец подала голос Ингрид, вспомнив, что очень долго молчит, а девушка же незрячая и ей трудно в отсутствии звуков понять, что происходит вокруг. Валькирия решила постараться быть более терпеливой и дружелюбной с Шани. Оракул оказалась такой ранимой девушкой. - Да, я люблю слушать истории других созданий. Однако… все зависит от мастерства рассказчика. - Она припомнила, что Оракул спрашивала о еде. -  А в пище я неприхотлива. Люблю жареное мясо. Сладкое и чай тоже.
     Воительница нагнала сильфа и Оракула.
     - Нет, - практически прокричала Безумка, возмущенная, что ее хотят отныне звать Зу-зу. Она раньше морду всем подряд била за измывательства над именем или когда ей пытались дать всякие прозвища. Однако, вспомнив, что ее Оракул отличается эмоциональной чувствительностью, постаралась поправить свой ответ, объяснив причины. А то еще Шани подумает, что она опять в чем-то виновата или расстроится, и Ингрид опять себя будет чувствовать виноватой. - Ради Зибилле, не называй меня так. А то я просто ощущаю себя козочкой или комнатной собачкой. Я же воительница.
     Хотя надо было, наверно, радоваться, что Шани не придумала сокращение «Бе-бе» или «Ка-ка». И на том спасибо. Валькирия тяжело вздохнула, словно шла на какие-то жуткие жертвы:
     - Ладно, можешь так называть. - Однако строго добавила, погрозив пальцем: - Но только когда мы одни. Запомни. Только наедине. - Чуть помолчав, вспомнила, о чем хотела предупредить Оракула: - И то, что увидела у меня в прошлом, чтобы никому ни слова.
     Послышались чьи-то поспешные шаги. Валькирия настороженно обернулась, схватив Оракула за локоть, чтобы девушка остановилась. Это был один из охранников, который дежурил у входа возле ворот.
     - Оракул, - он подбежал к серафиме, - тут посланец, анимус, прибыл к Герцогу от капитана наемников. В Киане, говорят, сейчас такие ужасы творятся - на площади гигантские растения выросли, а на рынке кто-то побоище устроил… И наемники Ромашки хотят попросить тебя, чтобы ты приехала в Киан и помогла разобраться. Что делать?

Отредактировано Безумка (2013-01-14 22:35:30)

С каждым словом Дака Кастета Йофрид все сильнее нажимала на нож. Ломтики сыра становились все более тонкими, в конце концов острый конец уперся в дерево. Последнюю фразу, которые вор произносил, отчеканивая каждое слово, Йофрид смотрела ему в глаза, щурясь и редко моргая. Внутри быстро вскипала злость. Да, когда-то валькирия жила в теплом доме, вместе с родителями и у нее не было забот. Но за короткое время пребывания на улице, она их нахваталась и уже давно позабыла сладкую жизнь в собственном доме. Когда же корявая рука вора потянулась к куску сыра, девочка с силой сжала нож и замахнулась. Раздался треск и нож вонзился в деревяшку между указательным и безымянным пальцами руки. К сожалению, у кентавра не получилось проткнуть ему руку, промах вышел совершенно случайно. Костяшки на пальцах побелели от напряжения. Йофрид моргнула, смахнув пелену на глазах. Ею овладели ярость и гнев. Внутри все горело, в ушах продолжался звон. Глаза блеснули красными огоньками. Рывком вытащив холодное оружие из трещины, Йофрид отложила сыр, взяв душистый хлеб. Резать было легко и даже приятно, после такого взрыва эмоций. Мысли были легкими, а сознание чистым и ясным. Валькирия подумала о том, что стоило попробовать поучиться метать ножи, а может даже и научиться этому у кого-нибудь. Подняв взгляд на Дака, та фыркнула, даже не представляя, каким ужасным учителем может он стать.
- Чего встал как истукан? Тоже мне, мужик.- усмехнулась Йофрид, уже заканчивая с нарезкой хлеба.
Этот запах напоминал Йофрид о теплой кухне, на которой всегда хозяйничал гном. Она вспомнила, как из открытого окна лился солнечный свет, как пахло розмарином и свежей колбасой. Иногда в кухню заглядывал кто-нибудь из родителей, останавливался около дверного прохода и полной грудью вдыхал приятный запах пряностей и трав. Йофрид часто просилась посидеть за столом, пока гном готовит, а когда это уже вошло в привычку, он сам приглашал валькирию присесть на резной стул и наслаждаться покоем и звуками кухни.
Когда Йофрид очнулась от воспоминаний, пришло время укладывать нарезанную пищу на тарелку. Достав ее из-под стола, девочка уложила сначала хлеб, потом сыр и ветчину. Оставив место для вкусных булочек, кентавр отошла за ними к другому столу, рядом с котлом, внимательно следя за Кастетом. Аккуратно уложив все на двух тарелках, Йофрид остановилось.
- Готово, Грег.- довольно громко сказала она.

Отредактировано Йофрид (2013-02-06 14:10:41)

Кажется, Дак Кастет своими словами и действиями конкретно разозлил малышку Шотто - она ему чуть палец не оттяпала ножом, которым резала сыр. Инстинктивно вор отпрянул назад. Молодой мошенник оторопело глядел на то, место, где недавно вонзилась холодная сталь клинка - на деревянной столешнице поверх старых царапин выделялась свежая и достаточно глубокая отметина. Юноше не верилось, что тщедушная малявка едва не ранила его. Совсем недавно ему казалось, что он доминирует над девчонкой  и морально уничтожает её, а тут на тебе - получил неожиданный и решительный отпор. Излишняя самоуверенность никогда не доводит до добра.
     В придачу ко всему мелкая нахалка ехидно отозвалась по поводу того, что Кастет «встал как истукан», и типа «тоже мне мужик», явно намекая на то, что было бы ещё кого бояться - так это точно не его персону. Её насмешливые слова и вид оставшегося от ножа глубокого следа, служившего наглядным напоминанием, что он мог остаться без пальца, вызвали вспышку негодования и гнева у Дака. Вора, как правило, кормят ловкие руки, а эта психованная пигалица хотела сделать его инвалидом. Паренёк собирался отвесить Йофрид затрещину, чтобы проучить наглую девчонку, когда до его ушей донеслось недовольное ворчание повара, что опять кто-то лазил в кладовую без его разрешения.
     Кастет мысленно выругался. Из-за своего легкомыслия совсем позабыл, что пришел сюда не лясы точить, а своровать выпивку из погреба, вернее по их плану его брат-близнец тырит, а сам Дак стоит на шухере и отвлекает внимание присутствующих на себя. Молодой вор скосил глаза в сторону кладовой - она была чуть приоткрыта… и туда направлялся Грег, который недовольно щурился, явно что-то подозревая. Дак напрягся, его чутье подсказывало, что пора уносить ноги, но он не мог «кинуть» брата. Мошенник экстренно думал, что бы предпринять. Может, понадеяться на удачу, и что Грег не заметит Дика благодаря дару невидимости, которым воспользовался, чтобы проникнуть в кладовую? Если повар заметит, то тогда уже Дак и вмешается.
     Задумавшийся юноша от неожиданности даже вздрогнул, когда Йофрид весьма громко отрапортовала своему шефу об окончании проделанной работы.
     - Грег сейчас в кладовой, - Дак Кастет нацепил на лицо свою привычную маску - дерзкую ухмылку, а сам  прикладывал усилия, чтобы расслышать, что происходит в это время в подсобке. - А ты ничего так себе, - сказал вор и с некоторым восхищением и уважением посмотрел на Йофрид. Однако восхищался он не внешним видом девчонки - парень предпочитал взрослых и опытных баб с шикарными формами, - а тем, что Шотто смогла дать отпор. - Не размазня. И за себя может постоять, но этого недостаточно. Зарежешь кого-нибудь влиятельного, и тебя подведут под «приговор». Но, возможно, даже у тебя и есть маленький шанс выжить в этом гадюшнике. Ты ведь сейчас к Шани пойдешь? Подлижись к Оракулу и напросись к ней в служанки. И тебя никто не тронет. В Доме никто не смеет расстраивать Шани…
     Из кладовой раздался шум и ругань. Юноша перестал делать вид, что ему интересно болтать с Йофрид.
     - Мясо горит, - завопил Кастет с истеричным фальцетом, имитируя женский голос. - Караул, пожар.
     Кажется, это возымело успех, ибо из кладовой выскочил Дик в порванной (явно в драке) куртке и с бутылкой вина в руках. За парнишкой выскочил Грег и стал озираться, ища источник пожара, а когда он понял, что его надули, то след братьев-близнецов уже простыл. Повар выдал замысловатую ругань с описанием того, что он им отрежет и куда засунет, когда поймает этих воров. Продолжая материться и награждать всех своих помощников оплеухами и нагоняями, Повелитель плошек и поварешек придирчиво осмотрел результат труда Йофрид и отправил её к Оракулу.

Отредактировано Безумка (2013-05-13 01:05:00)

Их разговор был прерван стуком в дверь. Все трое - валькирия Безумка, целительница по имени Друидка и вор по прозвищу Бастард - отвлеклись от обсуждения пребывающей в бессознательном состоянии Оракула и повернулись посмотреть на того, кто же так не во время пожаловал.
     На пороге стояла юная симпатичная девушка со светло-золотистыми волосами, подвязанными платком серого цвета, и ярко-голубыми глазами. Своей внешностью вошедшая незнакомка чем-то напоминала Ингрид типичных валькирий - златогривых, светлокожих и голубоглазых дев. Против воли в сердце Безумки вспыхнула маленькая искорка необъяснимой радости при виде одной из своих сородичей. Ингрид хоть и не показывала внешне, но в душе она тосковала по сестрам из своего клана. Как обычно, при мыслях и воспоминаниях о боевых подругах Ингрид испытала грусть и печаль. Но не привыкшая распускать нюни, валькирия привычно быстро подавила в себе эти чувства, что больше подходили нежным барышням, да всяким размазням, а не суровым воительницам.
     «Глупо, - как подумала наемница, - принимать одну за своих лишь за цвет волос или глаз. Возможно, эта незнакомка вообще не имеет никакого отношения к валькириям. Да и какая разница - валькирия или не валькирия. Давно пора перестать быть слабохарактерной тюфячкой, и перестать сожалеть о прошлом, ведь его, как известно, невозможно вернуть и изменить».
     Поэтому Безумка продолжила свой беспристрастный осмотр неизвестной девицы. Босоногая худенькая блондинка была одета в повседневную мужскую одежду изо льна - коричневые штаны и светлой расцветки рубашку, примечательную лишь тем, что края рукавов рубашки были обшиты красными нитками. В руках дивчина держала поднос, нагруженный едой. Из чего Ингрид сделала вывод, что незнакомка, скорее всего, являлась служанкой. Валькирия вспомнила, что Шани упоминала, что проголодалась, и приглашала Безумку присоединиться к трапезе по приходу в ее апартаменты. Вероятно, эта незнакомая девушка и принесла перекусить, однако, к великому сожалению, Оракулу в ближайшее время не понадобится еда.
     - Кто такая, и что надо? - грубым басом спросил у незнакомки Бастард, загородив своей высокой и субтильной фигурой распластанное на кровати тело Оракула. Целительница в это время снова склонилась к Шани, проверяя ее состояние. А мужчина, напоминающий своей внешностью больше лохматого медведя или бродячего пса, смотрел на девицу с подносом с настороженностью и каким-то неприятием, как обычно смотрят всякие «опасные» личности на постороннего, заранее ожидая от того какой-нибудь подлянки. - Что-то я тебя еще ни разу не видел в крепости.
     Валькирию же сейчас больше занимали мысли, как можно скорее найти ингредиенты для эликсира, чтобы спасти Шани и заодно свою шкуру. В данный момент воительницу мало интересовали внутренняя политика, иерархия и тому подобная чушь в Доме «Воров». Так как если Безумка не успеет спасти Оракула, то ей, как телохранителю, сразу же будет подписан смертный приговор за то, что не уберегла свою подопечную. Чтобы настрочить список ингредиентов требовалось найти письменные принадлежности и пергамент. Ингрид подошла к письменному столу и стала шарить по нему в поиске необходимого.

Отредактировано Безумка (2013-08-15 01:11:47)

Услышав дерзкий ответ юной девушки, Ингрид насмешливо фыркнула и, оторвавшись от поиска письменных принадлежностей, на мгновение посмотрела в сторону говоривших. Это было не предусмотрительно и не совсем разумно со стороны девчонки отвечать вору в подобном тоне и содержании - ее ведь запросто могли покалечить или убить, - но у Безумки ее поведение вызвало одобрение. Воительница терпеть не могла, когда мужчины помыкали женщинами, а они все безропотно сносили.
    Поэтому наемница, хоть и возобновила свое прерванное занятие, незаметно наблюдала и прислушивалась к происходящему в противоположной части комнаты Оракула.
     Нахальная девчонка так и не дала ответа ни на один из заданных вором вопросов, чем явно раздосадовала и разозлила Бастарда. Это было видно по промелькнувшим на лице мужчины эмоциям: его глаза от ярости сузились, а и без того тонкие губы сжались в узкую линию. Однако Бастард быстро овладел собой, и лишь напряженная спина, да руки, пальцы которых были сжаты в кулаки, показывали истинные чувства мужчины. Кажется, светловолосая малышка только что «обзавелась» врагом.
    Едва возникшая у Безумки симпатия мгновенно улетучилась после того, как девчонка, поставив поднос на небольшой стол из дерева, принялась задавать слишком много вопросов и проявлять излишнее любопытство. Валькирия наградила голубоглазую служанку неодобрительным взглядом. В Доме «Воров» не было принято проявлять столь «открыто» свою любознательность. Шпионили - да, но старались делать тайно и незаметно. Девица, как обыватель крепости, должна быть в курсе этого. Зачем она тогда лезет на рожон?
     Может, светловолосая девчушка просто нервничала, поэтому так много болтала? Ингрид знала, что некоторые создания, когда нервничали, то замолкали, а некоторые, наоборот, начинали много болтать или пороть чушь.   
     Безумке хотелось одернуть дерзкую служанку, пока она не напоролась на неприятности, но решила не вмешиваться и, как телохранителю, валькирии необходимо было свыкнуться со своей новой и столь непривычной ролью стороннего наблюдателя.
     Вор, молча, буравил глазами бесстыжую девицу. Создавалось такое ощущение, что он с трудом сдерживается, чтобы не треснуть служанке по голове за ее наглость. Чем больше юная девушка задавала вопросов, тем больше вор хмурился с подозрением своими косматыми бровями. Потом в его взгляде промелькнуло озарение, а затем сменилось холодной решительностью. Безумке был хорошо знаком этот взгляд. Ингрид, много повидавшей за то время, когда она была охотницей за головами, безошибочно научилась интерпретировать его значение. Кое-кому только, что был подписан смертный приговор. Неизвестным разве оставалось лишь время воплощения в действие смертного приговора. Сейчас или чуть отсрочит?
     Почувствовав тревогу, Безумка перестала притворяться, что ей нет до того, что творится в комнате, и уставилась на происходящее. Воительнице хотелось предупредить юную девушку о надвигающейся опасности. Ингрид приоткрыла рот, собираясь произнести слова. Но, не сказав ни слова, так и закрыла рот, поджав губы. Нельзя вмешиваться. Надо проявить стойкость. Необходимо привыкнуть - теперь в роли телохранителя наверняка ей придется много раз лицезреть подобное. В Доме «Воров» проявление сочувствие приравнивалось к слабости, и слабака сразу же низводили до ранга ничтожества. Валькирия стиснула зубы и кулаки. Может, ее шестое чувство, как обычно, ошиблось? Ну, не станет Бастард убивать девчонку. Скорее всего, просто изобьет в назидание. Ведь если бы каждого за подобное убивали, то скоро Дом совсем опустел. А, возможно, это просто проверка. Уильям Кравец, лидер повстанцев, предупреждал, что ей непременно устроят проверку на «вшивость». Вдруг это специально постановочная сцена, чтобы вызнать у нее слабые места? Хель, одна из повстанцев, а по совместительству и одна из наемных убийц, состоящих в Доме «Воров», кратко рассказывала о правилах, которым следует придерживаться, если хочешь выжить, и описывала, какие совершают подлянки и подставы другие воры, чтобы урвать себе местечко пожирнее и потеплее. Каждый здесь сам за себя. Нельзя никому доверять. 
     Безумка не знала, как ей быть, и её бесила собственная неуверенность. Сердце и совесть ей советовали одно, а разум - противоположное.
     - А ты будто сама не слышала? - с ехидством осведомился Бастард у служанки. - Дай угадаю? - не позволив и слова молвить, вор спросил с той же наигранной интонацией в голосе, что недавно ощущалась в репликах юной девушки, когда она интересовалась про Оракула: - Нет, не знаешь? Ну, погляди-погляди, - милостиво согласился вор и сделал широкий шаг  в сторону, давая полюбоваться видом серафимы, лежащей на кровати в бессознательном  состоянии.
Неуловимое движение за спину, и мужчина накинул на шею девчонки удавку.
     - Любопытство кошку сгубило, - вор прошептал на ухо светловолосой служанке, всё сильнее сдавливая петлю. - Подслушивать под дверью вредно для здоровья.

Отредактировано Безумка (2013-09-13 03:06:07)

Глубоко в душе Ингрид надеялась, что вор намеривается лишь проучить зарвавшуюся служанку: слегка придушит не в меру обнаглевшую смутьянку и отпустит. Но, кажется, Бастард был настроен убить девочку.
     «Нельзя вмешиваться… нельзя…» - Безумка продолжала повторять фразу, стараясь убедить и удержать себя от необдуманных порывов и поступков. Однако наемница, побывавшая в роли свидетельницы и исполнительницы многочисленных убийств, было жалко, что это юное создание умрет из-за того, что имело несчастье оказаться в неподходящем месте и времени. Эта девчонка была на вид еще совсем молодой, невинной и безрассудной. Ребенок, одним словом. Наверно, и прожила совсем ничего, да мало чего хорошего видела за краткое время своего существования. А сейчас она лишится жизни насильственным способом из-за какой-то опрометчивой оплошности. Это несправедливо и неправильно. Хрупкое создание с искореженным болью и страданием лицом вызывало в сердце воительницы сильный эмоциональный отклик, который требовал встать на защиту обижаемого существа. Глядя на светловолосую девочку с глазами цвета ясного неба, Ингрид казалось, будто она позволяет сейчас убить одну из своих детских подруг, на которых была так похожа юная незнакомка.
     Безумка разрывалась между желанием помочь юной служанке и необходимостью продолжать оставаться на своем месте. Когда воительница после некоторых размышлений и терзаний собиралась заступиться за девочку, то у жертвы получилось самостоятельно расправиться с душителем. При помощи магической способности прохождение сквозь твердые предметы ей удалось избавиться от удавки на шее, и, прежде чем отскочить от вора, в придачу тяпнула мужчину за палец. Вне всякого сомнения, это был маленький акт мщения, ибо служанка прошипела фразу: «будет знать, как душить валькирий». И словно в подтверждение сказанному поступила как истинная валькирия: юная малышка, несмотря на то, что у нее была мало шансов победить в открытой схватке, не сбежала, а осталась, с боевым видом приготовившись биться до конца. До глупости безрассудно, но как это было похоже на тех воинственных и непреклонных женщин из клана «Девяти валькирий», что храбро сражались со своими врагами, не привыкнув отступать или пасовать не перед какими трудностями. У постороннего существа это могло вызвать недоумение, но у валькирий было так принято. Это, казалось, впитывалось с молоком матери, что надо всегда бороться и никогда не сдаваться. Среди слабаков бытовала поговорка, что если тебя ударили по левой щеке - подставь правую. Валькирии же считали по-иному. Тебя ударили по левой щеке? Вмажь гниде в челюсть - пусть твой обидчик подавится собственными выбитыми зубами.
     Ингрид преисполнилась гордостью за отважное поведение своей «сестры» по расе. Безумка посмотрела в глаза юной валькирии с молчаливым одобрением и теплотой, как будто, наконец, нашла невероятно родное и ценное, но давно утерянное. Позабыв на краткий миг о сложной ситуации, воительнице хотелось расспросить девочку, кто она, откуда, где ее мать, как оказалась в этом поганом месте...
     От размышлений наемницу отвлекла ругань Бастарда, который тряс своим укушенным пальцем. Мгновение - и воительница снова была собранной и готовой к любым неожиданностям и действиям.
     - Я тебя, бешенная паскуда, прикончу за это, - с ненавистью пообещал вор укусившей его служанке и, ловко достав свой нож, начала надвигаться на девицу.
     Безумка преисполнилась яростью. В ее родном клане относились к детям (особенно к девочкам) хоть и со строгостью, но оберегали, считая их великим даром, так как валькириям редко удавалось из-за своего характера и мировоззрения завести любовные отношения с мужчинами, а тем более родить ребенка. Каждая из валькирий была готова за свою сестру разорвать обидчика в клочья. А тут какой-то ублюдок хочет убить ту, с которой Ингрид, была почти одной крови. Вынув из ножен меч, воительница встала на пути разгневанного вора, загородив тем самым девочку, и направила острие своего клинка на мужчину.
     - Только посмей рыпнуться, мудозвон, - голос Безумки звучал с решительной и непреклонной угрозой, - Я не дам убить эту девчонку - она валькирия. Не протягивай к ней свои руки, а то, протянешь ноги.
     - Ты, придурочная сука, знаешь, с кем связалась? - Бастард был удивлен и недоволен неожиданным заступничеством, однако не спешил нападать, явно прикинув, каковы будут  шансы на победу, если он скрестит свой нож против меча наемницы. Тем более валькирии были известны своим умелым обращением с оружием.
     - С тролльим дерьмоедом? - с ехидной насмешкой поинтересовалась воительница.
     - Ну, ты, тупорылая потаскуха, нарвалась… - лицо мужчины исказилось от бешенства.
     Наверно, в подобном темпе обмена оскорблениями у них весьма быстро дошло до кровопролития, но они были остановлены окриком Друидки, напомнившей о том, что необходимо заняться спасением Оракула, ибо каждая крупица времени сейчас на вес золота.
     Соперники стояли друг против друга и скалились. Никто не хотел первым опускать оружие.
     - Этой, зубастой пиранье,  - мужчина жестом указал на служанку, находившуюся за спиной воительницы, - всё известно. И её необходимо убить. Она много знает и болтает. Ты своими куриными мозгами пораскинь, что случится, если прознают, что не только Герцог пропал, но и Оракул считай одной ногой в могиле. А? Соображаешь?!
     Воительница прекрасно осознавала, что эта новость могла вызвать хаос и междоусобицу среди воровских кланов. А также многочисленные враги могли бы попытаться уничтожить Дом «Воров». К тому же совсем недавно при разговоре с Шани Ингрид пообещала не причинять вреда Дому «Воров». Однако наемница не могла отдать на убой другую валькирию. Значит, оставалось только одно…
     - Я сама прослежу, чтобы она не болтала, - интонация голоса девушки была так же холодна и опасна, как и сталь ее клинка.
      - Как же? - Бастард недоверчиво фыркнул. - Язык что ли отрежешь?
     - Не твое дело, - резко ответила Ингрид, словно предостерегая, чтоб он не лез, куда не следовало. - Я беру ее под свою ответственность. Пока не выполним задание - она будет постоянно при мне…
      Очередной приказ от Друидки им обоим заткнуться и, наконец, заняться делом.
      Двигаясь в пол-оборота, чтобы не выпустить из вида вора, Безумка сделала пару шагов назад и, схватив левой рукой юную валькирию за запястье, потащила девчонку в дальний конец комнаты, где располагались стол с многочисленными ящиками и изысканной работы кресло. Ингрид с силой пнула тяжелое кресло ногой так, чтобы оно придвинулось к стене. После чего наемница толкнула светловолосую незнакомку на сидение, и, бросив своей подзащитной красноречивый взгляд, приказывавший, чтобы та вела себя тише воды, и ниже травы, возобновила поиск письменных принадлежностей. Воительнице это плохо удавалось из-за того, что правой рукой она по-прежнему удерживала меч из опасения, что мужчина может напасть, поэтому большая часть внимания направлена на наблюдение за вором. Ингрид со скрежетом выдвигала ящики, и практически не глядя, лишь на ощупь, старалась отыскать необходимое.
     - Мблок, да где же они, - тихо пробурчала себе под нос наемница, раздосадованная своей неловкостью и тем, что все на нее таращились и видели, что у нее ничего не получается найти, а Безумка ненавидела чувствовать себя в чем-то некомпетентной при посторонних. - На хер только понаделали столько ящиков?